— Ой, да брось, Гарри! Вы же «друзья», — Джинни состроила рожицу. — Ты ведь защищал его задницу. Смотри, как бы не влюбились друг в друга.
Парень поднёс два пальца ко рту, имитируя рвотный позыв:
— Если это случится, пусть Макгонагалл превратит меня в соплохвоста!
— Поттер, если это случится, я сама превращу тебя, — Джинни угрожающе ткнула палочкой в бок парня, и все в купе засмеялись.
За окном виднелись своды замка, и ученики потихоньку начали готовиться к выходу. Гермиона с Гарри отправились делать перекличку первокурсников, которые прилипли к окнам поезда, рассматривая замок издалека.
Гриффиндорка вспомнила свой первый курс. Покалывающее возбужденное ощущение от всего нового. Безумное желание стать частью этого мира. Море энтузиазма и тысяча планов. Но тогда она и подумать не могла, что станет Героиней Войны. Шагая за другом, Гермиона впервые задумалась о том, что если бы не их дружба, то не было бы всех тех безумных приключений и, возможно, её жизнь была бы скучной и серой.
— Гарри! — девушка обняла друга. — Я так рада, что мы вернулись
домой
.
Поттер удивлённо охнул и обнял подругу в ответ:
— И я. Хогвартс — единственное место, где я чувствовал себя дома. Мне так этого не хватало, — и он выпустил Грейнджер из рук.
— Только не говорите, что вы будете зажиматься и в Башне старост. Я буду вынужден это терпеть? — издевательский тон и скривлённое от недовольства лицо Малфоя показалось в проёме поезда.
— Иди куда шёл, Малфой, — привычно огрызнулась Гермиона.
Драко медленно расстегнул пиджак и положил руки в карманы брюк. На лице его расплылась самодовольная улыбка.
«Не только мы хотим вернуться в прошлое русло».
— А то
что
, Грейнджер? Твой защитник Уизел отправил тебя одну в Хогвартс. Как по-мужски.
— Заткнись, Малфой! — Гарри отодвинул Гермиону за плечо.
— О! Так значит Героиню Войны решили пустить по кругу. Теперь ты с Поттером? — Драко сверлил взглядом гриффиндорку.
— Гарри, не надо, — держа за руку друга, просила Гермиона. — А ты… не неси ерунды!
Она потянула друга на выход, и Гарри неохотно пошёл за ней.
Глава 2.
Иногда душа стремится сохранить свет внутри себя, даже если утопает во тьме.
Платформа девять и три-четверти вокзала Кингс-Кросс была полна волшебников. Какая-то женщина обмотала шарфом маленького первокурсника так, что его лицо пропало под тканью. Рядом двое пятикурсников возбуждённо что-то друг другу рассказывали. Мать Эрни Макмиллана держала за руку Ханну Аббот:
— Дорогая, я жду тебя на рождественские каникулы!
— Эрни, как думаешь, занятия в Отряде Дамблдора ещё продолжатся? — Ханна тряхнула белыми кудрями.
Суета и радостные голоса детей, взволнованные родители и счастливые ученики создавали атмосферу «начала новой жизни». «
Нормальной жизни
».
Из всей этой картины, будто срисованной с дебильных рождественских открыток, с улыбками и смехом, выделялись мрачные выпускники факультета Слизерин. Они стояли поодаль ото всех.
Их никто не провожал, к ним никто не подходил и не спрашивал, как прошло лето. Более того, вокруг них образовался будто невидимый барьер, что не позволял никому и на метр приблизиться, однако их вид был невозмутим. Будто чёрные жнецы, они держались отчуждённо, высоко задрав подбородки, с ровной спиной и расправленными плечами. Чёрные мантии и чемоданы, чёрная одежда. Всем своим видом они были воплощением злодеев из детских сказок.
Когда компания двинулась к поезду, первокурсница спросила у мамы:
— Кто это?
— Держись от них подальше! — сказала мать и бросила взгляд, полный презрения, на высокого парня в центре. Он откинул прядь белых волос и скривился. В глазах застыла стужа.
Блондин с вызовом двинулся в сторону волшебницы, когда рука темнокожего друга остановила его за плечо:
— Не стоит. Пошли. Опоздаем на поезд, — Блейз смотрел на друга, и в его взгляде читалось
«не здесь, не сейчас»
.
На что Малфой зло скинул его руку и направился в сторону входа. Расположившись в купе, он сразу же открыл книгу и раздражённо начал бегать глазами по строчкам и буквам, абсолютно не вникая в смысл. Поезд тронулся.
— От нас так шарахаются, будто мы чумой больны, — лениво протянул Блейз, закидывая руку на плечо Пэнси Паркинсон.
Девушка сморщилась:
— Убери свои лапы! Умереть хочешь, Забини?