«Она не может умереть здесь. Не сегодня. Не сейчас. И этот ебучий Поттер должен победить. Эта херня должна закончиться».
Хрупкие плечи гриффиндорки вздрагивали, и спина выгибалась от каждого «Круцио», что отправляла его сумасшедшая тётка. А крик отдавался звоном в ушах и заставлял сердце сжиматься.
Максимум из возможного он сделал.
Соврал, что не узнал Избранного, отдал Поттеру палочку и старательно блокировал половину «Круцио», которые отправляла Беллатриса.
«Если бы Грейнджер получила все заклинания, она бы сошла с ума, как Долгопупсы».
Это всё, что он мог сделать для неё.
Абсолютно не понимая зачем
.
Кажется, эта девушка заставляла делать что-то, совсем на него не похожее. Такое, что от него никто не ждал. Пробуждала в нём то, что он старательно ото всех прятал. Заставляла чувствовать себя
настоящим
. Или нет?
Это точно была не любовь.
Это было что-то другое. Совсем ему непонятное. Он просто радовался, что есть хоть один человек, кому он помог. Пусть она об этом и не догадывается. Но главное, знал он. Что кто-то жив, благодаря ему.
Всё, что Малфой знал о ней сейчас: она жива; возвращается в Хогвартс; у неё отношения с Уизли, и они будут жить вместе в Башне старост.
«Грейнджер и Поттер будут делить со мной гостиную старост. Мерлинова седина! Да, там будут и другие старосты, но это не отменяет присутствие Героев».
Из головы Драко не выходил тот пункт, что он обязан Поттеру. Ведь «шрамоголовый придурок» пришёл на его слушание в суде. Никто его не просил заступаться за слизеринца.
«Это грёбаное геройство не выбьешь из гриффиндорской башки в очках».
И теперь Малфой не понимал, как себя вести с ним. Они никогда не станут друзьями, но и ненависть теперь как-то не приносила удовольствия.
Вслух, на доводы Блейза о его
героичных
поступках, Малфой лишь отмахнулся:
— Не понимаю, о чём ты…
Темнокожий друг расплылся в улыбке, но больше ничего не сказал. А настроение Малфоя немного поднялось от сказанного. Ещё около получаса они ехали молча, как вдруг распахнулась дверь купе, и в проходе возникла Пэнси Паркинсон со сверкающими от гнева глазами.
— Малфой! Ты всё ещё староста! Я одна должна всё делать, пока ты сидишь здесь и жалеешь себя?
Девушка была на редкость заносчива и высокомерна, не подпускала к себе посторонних и любила командовать. На третьем курсе она призналась Драко в своих чувствах и после отказа долго бегала за ним. Из-за чего парень начал воспринимать её, как свою собачку.
И только на пятом курсе её отношение к Малфою кардинально изменилось. Узнав о том, что родители Пэнси заключили Непреложный обет с родителями Грэхема Монтегю о помолвке детей, она перестала потакать Драко, предложив стать друзьями.
После окончания Первой Волшебной Войны и падения Тёмного Лорда бывшим его приспешникам, которым удалось выбить себе свободу, нужно было держаться вместе. Поэтому влиятельные аристократические семьи заключали Непреложный Обет о том, что их дети вступят в брак. Пэнси и Грэхэму на момент «заключения» их брака было всего по два года. Таким образом, у них не было другого выбора. Либо брак, либо смерть родителей. Скорее всего, узнав об этом, Пэнси оставила все попытки добиться Драко.
А Малфой с этого момента начал замечать, что Пэнси не так глупа, как ему казалось. Она отлично справлялась на заклинаниях и трансфигурации. И в нужный момент могла дать «пинок под зад». С Монтегю они старались как-то наладить отношения и свыкнуться с участью провести-всю-жизнь-вместе. Пока, кроме секса, у них больше ничего не получалось.
— Я думал, ты разряжаешься, — ухмыльнулся Драко, подмигивая Блейзу.
— Мы уже подъезжаем к Хогвартсу. Меня не было почти два часа. Ты переоцениваешь Монтегю.
Парни прыснули со смеху. А девушка уперев руки в бока, сдерживая смех, сказала:
— Вот мне было не до шуток. Пришлось разряжаться на первокурсниках. Объясняла им правила школы и порядок. Кстати, знаете, что я узнала?
И, не дождавшись ответа, выпалила:
— Уизли прокатил выскочку Грейнджер! Он кинул её. Ну, точнее… отказался ехать в Хогвартс с ней.
Малфой забыл обо всём. Какое-то незнакомое чувство разлилось в животе у парня. И он ужаснулся от этого.
«Просто теперь на один магнит неприятностей стало меньше»,
— успокаивал он себя.
«Ты так реагируешь просто потому, что Уизли больше не будет маячить перед тобой своей рыжей мордой. Перед тобой и… перед ней».
Малфой встал с места:
— Этого и следовало ожидать, — пожал плечами он. — Она ведь невыносима. Пошли.