Она тут же подскочила, толком глаза не открыв.
Брайс со скривившимся лицом потирал ногу, а из кулака у него торчала какая-то бумажка.
Заметив её взгляд, целитель тут же распрямился и проговорил:
— Кажется, Штаб настолько озабочен твоими травмами, что любезно решил подослать пару охранников у выхода из моей палатки.
Дэл приподняла брови. Брайс приподнял кулак с запиской.
— А вот здесь главный целитель госпиталя объясняет мне, дураку, почему они не могут забрать тебя. Так что терпеть меня здесь ты будешь как минимум неделю. Бес их знает, почему так долго, но… я не уверен, что после этой недели ты избавишься от надзора. Просто он переместится в иное место… например, в камере.
Дэл опустила глаза. Первый и последний вопрос начальства был про этот бесов ожог. Они тоже боялись. Не знали, что может произойти. Просто так колдуны не оставляют следы на своих жертвах. И просто так колдуны не оставляют никого в живых.
Это было логично, просто она об этом не подумала.
— Это из-за колдовской отметины.
Брайс в ответ кивнул:
— Да наверняка! Я бы тоже озаботился об этом.
Он всё знал. И говорить не нужно было.
Всё знал и не испугался.
— С другой стороны, я смогу отдохнуть… — Брайс прилёг на соседнюю кушетку. — Сюда больше никого не пришлют. Поставят вторую палатку срочной помощи. Может, даже поближе к Воротам, чем моя. Всё равно бесы не прорывались уже лет сорок.
— А как же еда, лекарства и всё такое?
На это он лишь пожал плечами, а потом проговорил:
— По ночам здесь будет другой лекарь, а то… у меня семья, знаешь ли…
— Понимаю.
Ситуация выглядела прескверной. Изоляция. Доклад после выздоровления. Такое ощущение, что они не хотели с ней общаться до тех пор, пока не исчезнет отметина. А исчезнет ли она?
Словно прочитав её мысли, Брайс указал на живот.
— Болит?
Дэл лишь пожала плечами. Попробовала прикоснуться через ткань и… никакой реакции. Просто кожа иной на ощупь кажется, а так всё в порядке.
— Нет, — наконец проговорила она.
— А что тогда болит?
Дэл тяжело вздохнула, опустилась обратно на кушетку и прикрыла глаза. Она не знала даже, что ответить на всё это. Возможно, на деле ничего и не болело, просто сил не было.
— Ммм, я понял, болтать ты не намерена… — проговорил Брайс. — Впрочем, как и всегда.
Она его уже не слушала, предпочитая просто лежать, обняв порванную куртку и пытаться уснуть. С ней было спокойней. Запах Матфея выветрился из неё, но, если очень хорошо представить… он же тоже пах лесом, а ещё кострами, на которых любил жарить сосиски со своими друзьями-солдатами.
Ничего удивительного, что воображение снова нарисовало картину, где во тьме безлунной ночи Матфей в своей зелёной куртке разжёг костёр недалеко от леса, и принялся нанизывать сосиски на ветки. Словно живой. Словно она может протянуть руку и коснуться его плеча. Словно он никогда и не умирал.
Слишком живая картина.
Дэл сделала несмелый шаг, и поймала острый запах дыма, уж слишком сильно бьющий по носу. Она удивлённо приподняла брови. Слишком реальной оказалась фантазия.
— Эй… Матфей?
Он приподнял голову от своего занятия, и она вздрогнула. Не он. В той же самой зелёной куртке, на которую нацеплена нашивка капрала, с тем же самым тёмным гнездом на голове вместо причёски, но глаза у него совсем другие, да вокруг них и морщины… она вздрогнула. Слишком знакомый силуэт.
Он улыбнулся, но в тёмных глазах этих ни радости, ни каких-либо чувств. Пустота.
— Я забыл сказать, что мы ещё встретимся. Так вот… и куда идёшь, девочка?
Дэл вздрогнула от этого голоса, да рука невольно скользнула к ножнам… которых не было. Она была абсолютно безоружна. Совсем. Ни кобуры, ни ножен, ни кинжала. Она прикусила губу от досады.
— Что ты здесь делаешь, колдун? — с нескрываемой злостью проговорила она.
Она сможет ударить его кулаком. Ногой. Локтём. Ещё много вариантов для защиты у неё было. Можно найти палку и воткнуть ему в глаз. Можно толкнуть его в костёр.
Даже если он не почувствует боли от этого, ей станет хоть немного легче.
Колдун встал с колена, выкинул палку с уже нанизанной едой в землю да волосы пригладил, чтобы не топорщились совсем как у Матфея. Но даже с иным цветом глаз, с морщинами и прилизанными волосами, он так сильно на него походил при свете костра, что становилось не по себе.
— Я теперь всегда с тобой буду… — проговорил он мягко. — Уж слишком я восхищён твоими умениями.
Дэл заскрипела зубами. Он ничуть её не боялся, словно целиком и полностью владел ситуацией. Она сделала пару шагов и дёрнулась за веткой, чтобы схватиться за неё. С ней она почувствовала себя увереннее. Но и колдун даже в лице не изменился, только… он улыбнулся? Она прищурилась и проговорила чётко:
— Что. Ты. Здесь. Делаешь?
Она почувствовала прикосновение к своему плечу. Неужели колдовские штучки? Она взмахнула палкой и рванула в его сторону, чтобы ударить, хотя бы и палкой, а не мечом.
— Дэлия… извини… я не хотела…
Хорошо знакомый голос остановил её. Что такое?
— Лайза?
Дэл открыла глаза и первым делом заметила рыжие волосы, а потом уже — светлый потолок. Она резко выдохнула, никакой поляны, никакого костра и колдуна. Всего лишь дурной сон. Неприятный, но всё же сон.
И в глазах Лайзы она явно видела беспокойство, не то, что тогда — в палатке Штаба, где она выглядела слишком серьёзной.
— Я не хотела будить, но… это очень важно, — она замялась, взглядом поводила, прежде чем сказать. — Как ты себя чувствуешь?
Медленно страшный сон отступал, словно она и не встречала снова того колдуна. И с каждым вздохом становилось всё легче. Вроде ничего не болело, только… она инстинктивно коснулась ожога, который никуда не исчез. После недолгого раздумия Дэл всё ответила:
— Уже лучше… пару дней и смогу снова валить тварей. — и попыталась искренне улыбнуться, лишь бы не дать повода для нового беспокойства Лайзе.
Однако почему-то эта новость никак не обрадовала девушку, она снова опустила глаза. Странно. Не глядя, Дэл нащупала рядом куртку Матфея, да схватилась за неё. Что-то определённо шло не так, причём ровно с того момента, как она вернулась.
— Это очень хорошо, — наконец проговорила Лайза.
— Врёшь.
Лайза нахмурилась от этого резкого слова. Палец Дэл скользнул по нашивке капрала, за которую во время беспокойства любил теребить Матфей. Она и сама обхватила её, чтобы выдать следующее:
— Что-то произошло… это из-за того, что я упустила колдуна.
Девушка медленно покачала головой.
— Не в этом дело… в ином.
Ей явно было сложно говорить об этом — столько раз она успела облизать губы, да взгляд уводить в сторону, что от такого не по себе стало даже Дэл. Обычно она так себя не вела.
А ведь у выхода из палатки стоят охранники. Их прислал сюда Тактический Штаб. Без объяснения, без предупреждения, просто поставили охранять целителя и раненную мечницу. Или… сторожить её.
— Мы все боимся той отметины… уж слишком она похожа на бесову длань.
Дэл вскинула брови. Такое название она слышала первый раз. Но звучало неприятно. Рука невольно скользнула к ожогу. Бесова отметина. Бесова длань.
Она прикрыла глаза, понимая, что звучало это отвратительно и ничего хорошего ей не сулило.
— Мы говорили с той ведьмой… она говорила про старый обычай, который подтвердили старики. Существу с бесовой дланью нечего делать среди людей, и… в качестве искупления грехов их продают. Продают за тринадцать сиклей. Продают первому же колдуну.
Дэл внимательно слушала, и с каждым словом Лайзы становилось всё смешнее и смешнее. Чистый абсурд. Да только сама девушка не улыбалась, а говорила с серьёзным лицом, словно… стоп.
— И ты в это веришь? Веришь обманувшей нас ведьме?