— Считай оправдался. — Она с ухмылкой убрала с торпеды ножки поджав под себя и отстегнула ремень безопасности.
— Ты чего? — Не понял я.
— Взбадриваю! — Она перегнулась через рычаг переключения скоростей и расстегнула мне ширинку. Я скинул скорость…
— Проснулся? — Хихикнула она минут через пятнадцать снова укладывая ножки на торпеду.
— Стало лучше. — Я пытался восстановить дыхание и покосился на нее, как ни в чем ни бывало смотревшую в окно. — Знаешь… Если ты уедешь, мне будет очень грустно.
— Когда… — Она повернула ко мне серьезную мордашку. — Когда я уеду, Дим.
Дальше мы ехали молча, мне было грустно, что я теряю одну из самых красивых и приятных женщин, встреченных мной в жизни, а она… да ей просто нечего и незачем было говорит, она уже все мне сказала, это я как дурак цепляюсь за надежду, за несбыточную мечту. Сначала меня разлучили с Ярой, которая мне понравилась, потом вот Васька, сообщила, что между нами только секс, ну и еще дружба конечно, но я то не отказался бы от чего то большего, хотя…я снова осмотрел ее, эффектную, красивую, не глупую, вопреки всеобщему мнению… Нет я не смог бы с ней жить, я бы сожрал себя ревностью и чувством того, что не достоин ее… Или нет… Смог бы я быть таким же как тот же Царевич, беспринципным самовлюбленным мачо хищником?
Я съехал на проселок загнал машину в ближайшие кусты, так чтобы ее не было видно с дороги и заглушил двигатель, Васька посмотрела на меня вопросительным взглядом.
— Просто хочу кое-что попробовать. — Объяснил я, после чего схватил ее в объятия грубо притянул к себе. Девушка пискнула, но поддалась без сопротивления, а когда я принялся стягивать ее спортивные штаны, даже начла помогать мне.
— Это что вообще было? — Васька так и сидела, опешив на водительском сидении в спущенных штанах и вертя в руках разорванные трусики.
— Эксперимент. — Подал я плечами. — Просто попробовал, как это брать, а не просить. Примерить на себя другую роль…
— Это было неожиданно. — Смерила меня удивленным взглядом Васька. — Чем-то напоминало тот раз… ну, когда мы с тобой впервые у тебя дома, но по-другому… И ты меня напугал…
Я взял ее за лицо и крепко поцеловал, Васька послушно поддалась на мои движения и приоткрыла губы впуская в свой рот мой язык.
— Черт. Дим. — Наконец произнесла она, когда я ее отпустил. — Что случилось? И почему так внезапно. Мне конечно понравилось, но что не так-то? — Я лишь ухмыльнулся, кивая ей уйти с водительского сидения, вот как ей объяснить, что не так. Да просто вот только что мне все надоело, надоело что женщин, которые мне нравятся, то забирают, не спрашивая моего мнения, то они сами уходят, предпочитая мне идиотов. Я только что понял, что все, что я делаю в жизни, то, как строю отношения, это неправильно. Если тебе что-то понравилось, то бери, сразу и дерзко, и не позволяй судьбе этого у тебя отнять. Тем более что, терять и бояться то мне, по сути, нечего, жить осталось совсем чуть-чуть, десять месяцев.
— Димк. — Замурлыкала Васька укладывая мне голову на шею. — Ну что произошло то?
— Да ничего. — Пожал я плечами. — Просто я внезапно осознал, что твоя задница в этих штанишках выглядит очень уж аппетитно. — Ее скользкий язычок прошелся по моей скуле, а потом она ласково прикусила мне мочку уха, наверное, за это бабы и любят Царевича, за лихость смелость и наплевательское отношение к себе. Как говорил один мой товарищ из прошлой жизни, «бабы любят наркоманов, потому что им с ними весело, наркоманы всегда могут привнести в отношения драму и трагедию, чтобы как в спектакле, а женщинам иного и не надо!».
Машина мчалась по дороге, во мне играли гармоны, сон отступил, казалось навсегда, Васька смотрела на меня если не влюбленным, то довольным взглядом, а я… Вот на данный момент я отпустил все переживания и насчет нее, и насчет Яры, да наплевать мне было на всех, если я им был не нужен, то зачем они нужны были мне, к чему эмоции и страдания, для них и других поводов найдется, примерно миллион.
В знакомую уже деревню мы влетели на скорости, пугая собак и гусей, с пробуксовкой и визгом тормозов я остановился возле калитки, где обитали алкаши-родители и без стука вошел на двор.
Тут было тихо и пусто, вообще то деревенская жизнь у меня всегда ассоциировалась со всякой скотиной там, с птицей, в крайнем случае на цепи должен был сидеть злой с виду, но добрый в душе пес, но тут было тихо и пустынно.
Васька шла за мной следом осторожно озираясь, с нее наконец то сошел той налет настороженной ласковости, и она снова стала красивой, собранной и уверенной в себе женщиной