— Вы что творите? — Заорал он на меня. — Вам кто разрешил? Влияние наливных яблок на организм до конца не изучено, а если сейчас рога вырастут, как я Вас из кабинета доставать буду. — Я отшвырнул фрукт в сторону и в ужасе вжался в стену ощупывая голову. Емеля еще с минуту посверлил меня взглядом, потом ехидно ухмыльнулся. — Ладно, это я пошутил. Влияние и вправду не до конца изучено, но рогов точно не будет, я тут этих яблок сожрал, наверное, тонну, когда в столовую идти лень, ими закусываю. — Он похлопал меня по плечу, а мне понадобилось минуты две чтобы прийти в себя и дать зарок, не жрать незнакомых фруктов в помещениях Института. — Так чего Вы хотели? Что именно показать?
— Все. — Неопределенно попросил я. — Мне говорили, что только яблочко на тарелочке дает хоть какой-то результат на запросы о том, где находится Бельский.
— Вовсе нет. — Отрицательно помотал головой парень. — Запутали Вас. Смотрите. — Он достал из коробки первую попавшуюся тарелку, и взяв из бочки яблоко катнул его по ней. — Покажи мне Андрея Бельского. — Потребовал он. Тарелка моргнула, как старый телевизор и на ней проявилось изображение карапуза, игравшего в песочнице. — Вот. — Кивнул Емеля. — Андрей Бельский, но не наш. — Он снова катнул яблоко. — Покажи мне Андрея бельского профессора филологии и бывшего директора Института. — На этот раз изображение не появилось вообще. — Покажи место, где находится профессор Андрей Бельский. — Снова тот же результат. — А теперь смотрите. — Снова манипуляция с яблоком. — Покажи место откуда пропал Андрей Бельский. — На этот раз изображение появилось, и я увидел свою квартиру вернее шкаф с зеркалом, на фоне которого происходило побоище, три птицы с человеческими лицами сцепились в очередной смертельной битве и катались по полу, теряя перья. — Ого! — Обрадовался Емеля. — Такого раньше не показывали, что-то новенькое.
— Если бы. — Пробормотал я. — У меня на просмотр этого шоу сезонный абонемент приобретен. Слушай, а можно мне тарелочку себе, ну поэкспериментирую вечером, может найду зацепку.
— Никак нельзя. — Помотал головой парень. — Политика конфиденциальности, личный приказ Кощея Бессмертного, смотреть можно только под моим присмотром. Такие тарелки — это слишком большие возможности для вмешательства в чужую личную жизнь.
— Да? — Притворно удивился я. — А записи принимающих душ дам на сторону, это не вмешательство?
— Это требование безопасников. — Помотал головой Емеля. — Это им для работы надо.
Как же, для работы, задурили парню голову вуайеристы чертовы, ох донесу на них Кощею, узнают они как подсматривать.
— Что-то еще? — Уточнил Емеля.
— Нет, — Я протянул ему руку. — Благодарю за содействие, если что-нибудь придумаю, то зайду еще раз.
— Буду рад. — Открыто улыбнулся он мне и попрощался.
В принципе, я остался доволен визитом к Емеле, не то, чтобы это был прорыв по делу Бельского, но все же, увиденное стало неким подтверждением тому, о чем я сам думал уже давно.
— Дмитрий. — Бросил мне в спину Емеля. — Еще одно. Яблоки и вправду имеют некий побочный эффект, постарайтесь не спать ближайшие двадцать четыре часа.
— В смысле? — Не понял я.
— Возможны вещие сны, откровения, диарея. — Перечисли он симптомы. — Особенно страшна последняя, поэтому я и рекомендую не спать.
Последний визит я оставил на сладкое, впрочем спорно, кто был приятнее, Марья Искусницы, или Варвара, с которой я сегодня начал свой визит в Институт, но если последняя стала для меня неожиданностью, новой знакомой, то красавица Искусница, была мне уже знакомы, пусть и шапочно, пусть и времени мы с ней провели совсем чуть, ровно столько, сколько ей понадобилось, чтобы пошить мне куртку, но все же я знал, что женщина она красивая, а значит и общение с ней было мне, как здоровому мужчине приятнее вдвойне, хотя, вот та же Злата тоже красивая, а с ней мне не комфортно.
Марья сидела за огромной швейной машинкой, вовсе не напоминавшей тот походный компактный вариант, который она использовала в нашу прошлую встречу, тот монстр, которым она управлялась сейчас напоминал какой то адский футуристический паровоз из фильмов про стим панк, впрочем, возможно, что тот пар, что валил от этой махины, исходил от самой Марьи Искусницы, которая невероятно быстро и четко перекидывала куски ткани, пуговицы и молнии.
Мое появление она заметила краем глаза и быстрым жестом велела ждать. Я тихонько присел в уголочке и стал наблюдать как жуткий агрегат постепенно останавливается, движения Марьи замедляются, шум, издаваемый машиной, стихает и вот, наконец наступила тишина.