Я ждал, что с неба сейчас на всю эту компанию обрушится ведьма в гробу и задавит им и Ваську, и Царевича, но вместо этого я почувствовал пронзительную боль я правой почке.
— Как скажете хозяйка. — Красавица ведьма стояла за моей спиной и проворачивала воткнутый в мое тело нож.
Василиса расхохоталась, и резко ударила меня по щеке. Я открыл глаза.
Пропали все, кроме Васьки, та сидела на мне верхом, с выражением панического ужаса на лице и хлестала по щекам, я моргнул и снова провалился в сон и да, я уже понял, что сплю, все это лишь иллюзия, это мне грезится…
— Дима, Дима! — Алена стояла передо мной в Васькином купальнике, том самом, который из ниток, вот только на худой фигурке девушки он смотрелся как-то нелепо, словно его покупали на вырост. — Я тут подумала. Ты меня не достоин! Я молодая, умная, красивая. А ты? Кто ты? Ты ничтожество! Я ухожу от тебя!
Мне хотелось пожать плечами и сказать мол, «да и ладно, так оно и к лучшему», но вместо этого мое тело само собой кинулось вперед и попыталось схватить девушку, та зло рассмеялась и вцепилась мне ногтями в глаза, снова боль, снова я открываю глаза, снова бледная Васька сидит на мне и трясет изо всех сил. Я слабо улыбнулся и моргнул.
Библиотека, ряды книжных полок среди которых стоят два человека, один старик, второй лысоватый плотный мужчина средних лет.
— Вот смотрите Николай Александрович. — Бельский, а я узнаю во второй фигуре директора Института. — Вот же! Именно этих существ мы с Вами и воплотим! Прямо сейчас.
Недавно усопший старик, сосед тех самых ребятишек согласно кивает.
— Все верно, Андрей Кощеевич. — Почему у Бельского такое отчество? — Все верно, вот только грудь надо больше сделать и глаза зеленые, люблю, знаете ли, рыженьких, и чтобы глаза зеленые.
Я понимаю, что в руках Бельский держит журнал для взрослых, один из тех, которые Царевич хранит на полочке в туалете.
— Постойте! — Бельский вдруг замечает меня. — А ты еще кто? — Он выхватывает пистолет и стреляет мне в грудь. Боль! Снова боль, она заставляет меня открыть глаза, Васька все так же сидит на мне верхом и лупит меня сцепленными в замок руками в грудь, вокруг нее суетятся мои вещие птички.
— Дима! — Заорала Сирин.
— Он очнулся! — Поддержали ее подруги. — Очнулся! Очнулся!
Я попытался подняться на локтях в постели, но не смог, сил не было, постель была абсолютно сырая.
— Димка. Димка. — Зарыдала Васька и принялась целовать меня. — Я думала ты все. Внезапно, в одно мгновения, ты вспотел, да так, что с тебя пот ручьем потек, в прямом смысле, затем судороги по телу, тебя так корежило. Я сейчас скорую вызову.
— Стой. — Прохрипел я. — Не ты. Тебя не должны у меня видеть. Девочки. Я с трудом выговаривал слова. — Наберите Вы… И Вась… поставь тапки на место… — Произнеся эти слова я выдохся окончательно и снова провалился в сон, на этот раз, пусть и болезненный, и бредовый, зато без сновидений.
Открыв глаза, я увидел яркое солнце и почувствовал на своей щеке легкое прикосновение тонких пальчиков, и приятный аромат дорогого парфюма защекотал мне нос.
Я с трудом ухватил за запястье поглаживавшую меня по щеке руку и нежно поцеловал кончики пальцев с дорогим маникюром.
— Василиса Андреевна. — Прохрипел я незнакомым голосом. — Ради таких моментов, я готов хоть каждый день попадать в больницу. — То, что я нахожусь в больнице, было для меня уже, очевидно, я уже разглядел знакомые стены и казённый ремонт.
— Дим. — Тонкий пальчик обидно щелкнул меня по носу. — Я даже с тобой трахнуться готова, чтобы такого больше не повторялось.
— Да? — Оживился я настолько, что даже чуточку привстал с кровати. — В какой позе? Какие от меня потребуются гарантии?
— Дурак. — Ласково произнесла Василиса и нежно погладила меня по щеке. — Вдвойне дурак, учитывая то, что ты умудрился сожрать наливное яблочко. Дим! Ну вот расскажи мне? Зачем?
— По многим причинам. — Уклончиво ответил я.
— Да? — Удивленно округлила глаза Василиса, в этот момент она была чрезвычайно очаровательна. — Назови хотя бы две.
— Яблоки были очень аппетитны, — Загнул я один палец, отметив, что сил хватает уже даже на то, чтобы поднять руку. — Они были без присмотра.
Василиса звонко рассмеялась.
— Убедил. — Успокоившись произнесла она. — Твои действия были отлично продуманы, логичны и необходимы. Как тебе видения? Что мерещилось?
— В смысле? — Не понял я.
— В коромысле. — Хохотнула Василиса. — Употребив яблочко в пищу, ты временно сам в некотором роде стал тарелочкой… В общем твой мозг этой ночью транслировал тебе всякое разное, сцены реальности, наложенные на твое подсознание и сознание, понимаешь?