— Что это? — Услышал я знакомый и такой родной голос Василисы, она стояла на пороге Института и при нашем приближении сбежала со ступеней и склонилась ко мне. — Дима? Ты ранен?
— Арысь. — Пробормотал я слабым голосом. — Василиса я нашел ее, это Арысь поле, эта девчонка, и детей нашел, спаси ее, она ранена.
— Что? — Василиса мгновенно утратила интерес ко мне. — Покажите! — Она велела уложить девчонку на асфальт, затем осмотрела, сняла бинты, грязно выругалась и принялась кому-то звонить. Я наблюдал за всем этим словно в тумане, в голове была лишь одна мысль, «Я дошел, я донес ее, хоть бы она выжила!».
Зацокали каблучки, и на пороге появилась Злата, эта на меня не обратила ни малейшего внимания, что надо сказать меня чуточку даже задело, я тут сижу, весь трогательный в кровище, а она… Ну не чужие же мы с ней в конце то концов люди. Ведьма бегом кинулась к Арыси, покопалась в своей сумочке и достав пузырек влила ей в рот неизвестную жидкость, надеюсь девчонку то не будет колбасить как меня после ведьминых эликсиров. А то жила она себе в лесу одна в тишине и покое, никого не трогала, и тут на тебе, чуть не убили, да еще и наградили непонятной гормональной нестабильностью.
Поднявшись от обнаженного тела моей невольной жертвы, ведьма лишь кивнула Василисе, и та велела отнести девушку в одну из комнат, чтобы она могла отдохнуть. И только после этого Злата обратила внимание на меня.
— А с этим то, чего опять? — Тон ее был холоден и даже немного зол.
— А этот, я так понимаю, просто устал. — Василиса склонилась надо мной. — Дим! Ты как? Силы есть до кровати дойти? Или может Злата тебе настоечку бодрящую даст?
— Не надо. — Хмуро выдавил я из себя. — Ничего мне от нее не надо, от предыдущих еле отошел. Тут есть где помыться и отдохнуть?
— Есть! — Кивнула Василиса. — Тебя проводят, там и помыться есть где, и поспать… Одежду чистую тебе постараюсь где-нибудь добыть. А то извини, но выглядишь ты как мясник, и потом от тебя несет.
— Странно. — Усмехнулся я. — Тащил то я ее по лесу, а значит пахнуть должен хвоей и цветами, а тут гляди-ка, потом. С девчонкой нормально все будет?
— Нормально! — Кивнула Василиса. — Ты вовремя успел, и хорошо, что к нам принес, не факт, что в больнице бы ей смогли помочь. Кто это ее так?
— Потом расскажу. — Я с трудом поднялся с земли, силы потихоньку ко мне возвращались. — Сначала душ и отдохнуть, там рассказывать долго. — Ничего долгого в истории не было, просто мне надо было придумать, как сообщить Василисе то, что я чуть не убил одну из них, хотя уверен, она уже все и так знает.
Один из соловьевичей провел меня в небольшую комнату на третьем этаже института, причем этот садист, то ли по злому умыслу, то ли по недомыслию потащил меня по лестнице.
Комнатка, была шикарна, настоящий гостиничный номер с большой кроватью, ванной комнатой и даже маленьким помещением под кухню, в которой размещался стол с четырьмя стульями, холодильник, чайник и маленькая плитка.
— Эти помещения используются для гостей Института. — Пояснил мне охранник. — Для тех, кого в гостиницу селить жалко.
Я не стал уточнять, чего именно жалко, денег на отель, или гостей, которых Яра сто процентов попытается усадить на лопату, а просто закрыл за охранником дверь, скинул с себя пропитанные кровью и потом шмотки и отправился в душ, где минут тридцать кайфовал под расслабляющими горячими струями воды, затем, голым забрался в огромную двуспальную кровать и провалился в сон, тело болело от переутомления, мышцы гудели, а мысли лихорадочно мелькали в моей бедовой голове.
Глава 16
— А потом он мне и говорит, «Давай я тебе свечку поставлю». — Голоса, разбудившие меня, раздавались из той самой маленькой кухоньки, что была в номере.
Я открыл глаза и нащупал рукой телефон, глянув на экранчик я узнал, что проспал я часа три, и кроме Васьки, приславшей мне с десяток сообщений, не был нужен никому.
Потянувшись, я вновь прислушался к голосам.
— А я сижу, у меня в заднице лишняя дырка, не предусмотренная природой, и из нее кровища хлещет, а тут этот придурок со свечками. Я еще помню подумала, это он мне сейчас суппозиторий будет ставить, или сразу за упокой, а если суппозиторий, то я ведь и сопротивляться не смогу толком. — Раздались тихие смешки, судя по голосам на кухне было как минимум три человека, я поднялся с кровати и понял, что я совершенно голый, мой внутренний эксгибиционист, конечно, настаивал на том, чтобы я вышел к гостям именно в таком виде, но я все же решил закутаться в одеяло, так как не нашел своих, пусть даже грязных вещей. — И прикиньте, — Продолжал женский голос. — Он достает церковные свечи, толстые такие, и тут я поняла, что мне хана, а стыдно то, как, сгинуть от рук хронического идиота.