Он ощутил потребность на что-то указывать, во что-то вмешиваться. Подумал о том, что Славик и Саша, наверное, работают где-то на другом конце шлюза, ведут себя деятельнее, чем он, и порадовался, что они сейчас не видят его замешательства. Кроме того, вот-вот мог появиться старший прораб и спросить, как подвигается дело с выемкой грунта. Что он ответит?
Оглядываясь, Максим осторожно сошел с помоста, сделал несколько шагов в сторону механической лопаты, соскабливающей глинистый нарост с откоса котлована. Он вспомнил правила из лекций и учебников, и ему показалось, что гусеничная основа механизма лопаты стоит слишком далеко от срываемого холма.
Максим загляделся на машиниста, оступился с мостика и увяз по колено в мокром грунте. Это было что-то вроде, первого трудового крещения, и молодому инженеру даже приятно было выпачкать свой комбинезон. Стоящие рядом насосы с храпом откачивали воду, оглушали его звенящим гулом моторов. Не спуская глаз с машиниста, Максим карабкался к нему по крутому откосу.
Первое распоряжение, которое он отдал машинисту, благополучно сошло с рук. Машинист, молодой парень, ухмыльнулся и передвинул корпус лопаты, но не на такое расстояние, какого потребовал Максим; а сколько действительно было нужно для удобства работы. Было похоже на то, что паренек и без указания знал, как нужно поставить машину. Но Максим, очень довольный собой, выше поднял голову и, заложив руки за спину, стал опускаться к плотникам, сооружающим мостки. Он подумал о том, что пройдет еще час-другой и он неплохо освоится с ролью начальника… Начальника!.. Обида на бригадира вызвала желание взять реванш. Ему уже хотелось воспользоваться правам старшего и показать свою власть, подчеркнуть, что он, инженер, выше рабочих и они обязаны беспрекословно повиноваться ему.
И вот какой-то коварный голос, который науськивал его вчера на ссору с Сашей, на пренебрежение дружбой товарищей, опять заговорил в нем и подсказал странную мысль — приказать рабочим сделать что-нибудь не столько ради пользы дела, а лишь для того, чтобы испытать, исполнят ли они его приказ…
Максим подошел к плотникам и, став на неотесанную балку в важной позе, кашлянул как можно солиднее и строже. Краснолицый плотник обернулся к нему, добродушно ухмыльнулся:
— Вот оно как! И ты, стало быть, с нами, хлопчик… Тут пристроился, — сказал он, вытирая рукавом пот со лба. Его товарищи перестали помахивать топорами и тоже повернули к Максиму свои загорелые потные лица, заулыбались. — Куда же ты поставлен? Неужто мастером? — спросил плотник. В его вопросе не было ничего обидного, а только одно любопытство, но Максиму самый тон плотника показался панибратским, и он ответил заносчиво:
— Не мастером, а помощником прораба. Я — инженер.
— А-а… — поднимая брови, протянул плотничий бригадир. — Такой молодой, а вишь ты… Что значит ученье, слышь-ко, Левонтий? — обернулся он к своему товарищу. — Стало быть, парень-то — наш начальник?
— Да, вот так, — строго, без улыбки подтвердил Максим.
От плотников, перевидавших множество самых разных командиров, не ускользнуло в поведении и тоне молодого инженера что-то такое, что заставило их перемигнуться.
А Максима все больше коробило, что плотничий бригадир обратился к нему на «ты», будто к равному, и что в голосе его слышалась такая нее, как у маленького насмешливого бригадира, хотя и безобидная снисходительность. «За кого они меня принимают? Мальчишка я для них, что ли?» — подумал он и решил поставить скуластого плотника на место.
— Вы вот что… Как ваша фамилия? — начальническим тоном спросил Максим, а ведь ему хотелось разговаривать иначе и подружиться с плотником, который все сильнее чем-то привлекал его.
— Моя-то? — улыбнулся бригадир и, поплевав на руки, вновь принялся за тесание брёвна. — Моя фамилия простая, самая обыкновенная — Кукушкин… От кукушки произошла. А зовут Устином, а по батюшке — Денисыч.
Плотник вновь переглянулся с товарищем, и Максиму показалось, что тот нарочито прикидывается простачком, дурачит его. Это окончательно вывело Максима из себя.
— Товарищ Кукушкин, вы сваи неправильно отесываете, — брякнул он.
— Это почему же? — очень учтиво спросил Кукушкин, продолжая тесать.
— А вот неправильно. Разрешите мне знать почему. Мне виднее. Я — инженер, — снова надменно подчеркнул Максим.