— Откуда знаешь?
— Да все оттуда. Смотрю, читаю, считаю. Понимаете, Василий Андреевич, советская экономика работает немного не так, как вам кажется. В стране есть наличные деньги — это наши зарплаты, то что мы тратим в магазинах и так далее. И есть безналичные — расчеты между предприятиями, с государством и тому подобное. Так вот — это не деньги! Это некий эквивалент трудозатрат, приведенный к рублям. Но они соотносятся с зарплатными деньгами очень условно. У вас наверняка, есть деньги для оплаты бензина, есть для электричества, для покупки новой техники и так далее. И самое главное, что вы не можете их перебросить с одной статьи расходов на другую.
— Ты слишком много, для школьника, знаешь… И почему же так?
— Я уже говорил, это эквивалент трудозатрат, расходов. Их просто обозвали рублями и копейками, на самом деле это не деньги. А перебросить не можете, так как те, кто рассчитывают стоимости, фонды, сами не могут посчитать. На каком-то этапе они просто плюнули на приведение цен и делят фонды по стране, называя все по старинке рублями. Хотя вы наверно и формируете свои зарплаты в зависимости от этого безнала, все равно вам свыше установлено сколько можно людям заплатить.
Андреевич затряс головой.
— Ты меня путаешь. Можешь нормально объяснить?
— Хорошо. Попробую попроще, на пальцах, так сказать. В стране девяносто миллионов рабочих и служащих, шестнадцать с половиной миллионов колхозников, сорок пенсионеров. Все они получают в год сто восемьдесят миллиардов рублей. Заметьте, получают от государства. Вы хоть и называетесь коллективное хозяйство, но в реале мало отличаетесь от государственного предприятия. Государство, чтобы выдать всю эту массу зарплат должно ее потом собрать назад. Это не налоги. Те тринадцать процентов с зарплаты — фикция, блеф, они не выдаются на руки и не собираются. Реальный сбор — это ваша картошка, ткани, велосипеды, водка и так далее. Сюда же входят сборы с фильмов, концертов, музеев и прочего. В итоге государство собирает в год сто пятьдесят миллиардов. Уже видно, что не хватает денег. А я еще не считал стипендии, разнообразные научные премии, суточные и так далее. Не уверен, что военные и милиция входят в эти девяносто, им тоже платят наличными. Что делает правительство? Просто тупо печатает новые деньги. Чтобы их как-то удержать придуманы сберкассы. Да те же лотереи — вон спортлото недавно ввели. Водку опять же выпускают больше. И все рано не хватает. На книжках сейчас почти полста миллиардов — треть от товарооборота. Еще лет восемь — и на книжках будет денег больше чем за год продается товаров. В рыночной экономике это вызвало бы повышение цен, как раз на эту самую сумму недобора, напечатанную в виде бумажек. Но для нас — инфляция, страшный зверь. Так что зарплату стараются сдерживать всеми способами. Вам устанавливают фонды и хоть в два раза перевыполните план — поднимут лишь на немного. То же и на заводах. Хотя я честно говоря вообще не понимаю смысл в перевыполнении плана. Это какая-то глупость. Ладно там у вас — некоторые виды продукции можно хранить на складах резерва, используя их как аккумулятор, на случай неурожая. Но на заводах то нахрен его перевыполнять? Это же абсурд! Ладно, вернемся к деньгам.
Если посчитать в целом по стране, то получится, что из всех работающих, меньше половины заняты производством того, что продается потом за деньги. Товаров, продуктов, услуг и так далее. Если не брать тех, кто вообще не производит ничего — те же учителя, врачи, милиция, разного рода руководители, то даже среди рабочих немало людей, выпускающих то, что не продается. Например, танки или цемент для ГЭС. Эти люди тоже должны получать зарплату. Вот и выходит, что с вашей картошки вы сможете заплатить своим людям треть, в лучшем случае. Многие получают и того меньше. Вот такие у нас налоги.
— Это справедливо?
— Это жизнь. Так страна устроена и так она работает. Если начать менять здесь систему- социализму конец, а потом и всей стране. СССР перестанет существовать.
— А как же капстраны?
Разоткровенничался я. Но что делать? Пишу я пишу в свою тетрадку, а толку от этих записей? Надо пробовать их откатать на ком-либо. Возможно в моих рассуждениях тоже ошибки, проверим. Хотя председатель посматривает с хитринкой. Раскручивает на разговор?
— А что капстраны?
— Я слышал, что в Швеции социализм.
— Василий Андреевич, не равняйте божий дар с… Божий дар, если что — это мы.
Смеется.