— Так вы не выполнили приказ? — спросил Дейнекин вкрадчиво.
— Мы никого не убили, если ты об этом! Мы не желаем умирать, и плевали мы на тебя, Корвет!
Север намеренно задирал Дейнекина. Белов понимал, что страшно рискует, однако нарочно провоцировал Корвета выстрелить первым. Северу нужен был яркий эффектный киношный трюк, напыщенное символическое действо, чтобы разом низвергнуть авторитет Корвета в глазах братвы. Только так Север рассчитывал прочно заместить собой прежнего «папу» в глазах бандитов.
— Ну, молись, Сатир! — осклабился Корвет, поднимая ствол.
Север толкнул Умника влево, а сам упал вправо, на лету выхватывая револьвер. Пуля Дейнекина ударила в дальнюю стену зала. Уже с пола Север дважды выстрелил в ответ. Корвет заревел, словно разъяренный бык: свинец разворотил ему кишки. Вся братва изумленно взирала на своего корчащегося атамана, обхватившего обеими руками живот.
Север поднялся на ноги.
— Сдохни, сука продажная! — выкрикнул он с истеричным блатным надрывом, примитивно и безотказно романтизируя эту грязную сцену, превращая ее из обычного ловкого убийства в акт благородного возмездия, расплаты с предателем. Хлопнул еще один выстрел, направленный в грудь Дейнекину. Корвет отлетел назад, едва не задев гинекологическое кресло с прикрученной к нему шлюхой, пару раз дернулся на полу и затих.
Секунду стояла мертвая тишина.
— Босса завалили, босса! — прорезал ее вдруг крик Борзого. Малый, ничего не соображая, ринулся на Белова.
Север даже не шевельнулся, лишь качнул стволом в сторону бандита. Сшибленный на бегу пулей, угодившей точно меж глаз, Борзой молча грохнулся ничком, перевернувшись в воздухе вокруг своей оси.
Вновь повисла тишина. Братва осознавала случившееся. И тут заговорил вставший с пола Умник.
— Пацаны! — начал он. — Сатир прав! Корвет всех нас угробил бы ради своего гонора! Убрать Корвета решили мы вместе — я и Сатир! И с Львивченко мы действительно договорились! Теперь никакой войны не будет! Будет нормальный бизнес! И каждый будет по-честному получать свою долю! А нашим боссом станет Сатир! Кто против?!
Север угрюмо улыбнулся. Да никто не выступит против, или он совсем не знает людей…
Глава 30
Милу Север отправил из бункера на поверхность — в город, в их общую квартиру. Велел сидеть там, не вылезая, и ждать его.
— Значит, ты теперь здесь «папа»? — с горькой насмешкой спросила Мила перед уходом. — Доволен?
— Доволен! — зло бросил Север. — А стану общегородским «папой» — вообще буду счастлив до усрачки! Вали, куда сказано, женщина! И не лезь с идиотскими вопросами!
— Что-то не пойму я тебя… — начала было Мила.
— А у тебя вообще мозги куриные! — вспылил Север. — Убирайся! И делай, как тебе велено!
Опустив голову, Мила ушла. «Как же мне все это надоело… До чертиков надоело… — подумал Север. — Кто бы знал, как это невыносимо — постоянно изображать подонка перед самым близким и дорогим человеком! И ведь даже пожаловаться некому. Пожаловаться хочется именно Милке, только она смогла бы облегчить мне душу. Но именно ей-то жаловаться нельзя… А Пашка далеко. Да и что он может сказать? Только одно: продолжай, все идет как надо. По плану. Но сколько мне еще продолжать? Год? Десять лет? Всегда? Если всегда, то лучше сразу пулю в лоб… Потому что Милкина верность, которая сейчас есть, — это отлично, но этого мало… Очень мало. Мы только трахаемся, а в остальном — почти чужие. Даже не почти… Да и трахаемся-то как животные, совсем без души, без слияния душ… Понимаю, так надо, по-другому сейчас нельзя. Но долго ли я выдержу подобное самоистязание? Не знаю…»
Трупы Корвета и Борзого Север приказал вынести и положить на то самое место, куда не так давно положили труп Павло Крысюка. Операцию по выносу тел Белов поручил возглавить Умнику. А сам занялся исследованием «апартаментов» Корвета…
Когда Умник вернулся, он доложил по коммутатору:
— Задание выполнено, Сатир. Думаю, Тарас останется доволен…
— Зайди ко мне, — велел Север. — У меня тут интересные находки.
Явившись в бывшую комнату Корвета, Умник обомлел: полкомнаты было завалено тугими пачками долларов.
— Результат вашей общей многолетней работы, — усмехнулся Север. — Теперь ясно, ради чего Корвет держал братву в черном теле. Кажется, мы с тобой были правы: он хотел, чтобы нас всех постреляли или похватали, что почти одно и то же, а после сдернуть отсюда. Как думаешь?