Водитель выскочил из машины и открыл дверцу для Роу. Но вместо Роу в машину ступила длинная голая нога. Эта нога сопровождалась потрясающим телом в блестящем красном платье и ярко-рыжими волосами. Великолепная женщина была явно одета как Джессика Рэббит.
— Э-э, да кто ты такая, черт возьми? — Воскликнула Кэтрин.
— Аманда, — ответила девушка, протягивая руку.
— Я имею в виду... что ты здесь делаешь?
— Это моя пара, — вставил Роу, усаживаясь на заднее сиденье в неприметном костюме. Он кивнул всем присутствующим. — Как жизнь?
— Ты не сказал, что приведешь с собой пару. — Кэтрин закатила глаза. — И я говорила тебе, что ты должен надеть костюм какого-нибудь героя.
— Я и надел, — ответил Роу. — Вернее, мы оба.
Аманда наклонилась вперед, ее идеальная грудь почти вывалилась из платья.
— Он сказал, что изображает профессора философии в этом костюме. — Она провела рукой по волосам Роу. Он немного смутился от ее жеста. — Я никогда не видела профессоров такими сексуальными.
— О, Господи, — простонал Пенн.
— Я — Пенн, — тут же ответил Роу. — Взгляните, у меня даже есть блокнот. — Он поднял кожаный блокнот. — Секундочку, я могу утомить вас всех бесполезной философской болтовней.
Пенн только покачал головой.
— Ты меня удивляешь.
— Этическая теория жизни — это счастье, а счастье — это то, что правильно или неправильно, и это подводит меня к выводу, что каждый должен соблюдать определенные правила, чтобы жить жизнью кого-нибудь или чего-то, — забубнил Роу, как учитель из Чарли Брауна.
Кэтрин и Льюис умирали от смеха.
— Отлично, дружище, — сказал Льюис, пожимая Роу руку.
Даже я не смогла удержаться от смеха.
— Мне совсем так не кажется, — заявил Пенн.
— Ну, — рискнула я, — мне нравится.
Пенн покачал головой, но он был хорошим парнем.
Джессика Рэббит, к сожалению, пыталась поддержать беседу всю оставшуюся дорогу до клуба «Марки». Проблема заключалась в том, то ли она была совершенно тупой, то ли какой-то идиоткой. Я понятия не имела, что Роу нашел в ней, кроме ее потрясающей груди. Но... может быть, для него этого вполне было достаточно. Казалось, за всю дорогу он достаточно хорошо отстранился, погрузившись в себя от всех остальных. По крайней мере, у него был такой талант. В отличие от всех нас.
Мы подъехали к клубу, и Кэтрин дебютировала в своем дьявольском костюме. Она потащила меня за собой, чтобы нас засняли камеры, как мы подходим друг другу. После нескольких минут коротких интервью о благотворительном мероприятии, она быстро провела нас внутрь.
Клуб «Марки» был огромным многоэтажным клубом в самом центре Верхнего Ист-Сайда. Балконы выходили на главный этаж, который уже был заполнен женщинами, одетыми в скудные наряды с различными видами ушей, танцующими с мужчинами, в основном одетыми в костюмы. Три главных бара на первом этаже были заполнены, но Кэтрин повела нас к открытой кабинке рядом с ди-джеем. Это было отличное место, оттуда можно было увидеть весь зал... в то же время оставляя нас видимыми для всех присутствующих. Именно так Кэтрин и любила, чтобы ее все замечали.
Я вошла в кабинку с Пенном и с удивлением обнаружила, что Кэмден Перси был уже там. Он был одет как Кларк Кент в комплекте с очками.
— Какого черта ты здесь делаешь? — Спросила Кэтрин.
— И тебе привет, дорогая, — сказал он, грубо обнимая ее и целуя в ярко-красные губы.
Она высвободилась из его объятий и потерла руку.
— Я вижу, ты еще недостаточно выпил, поэтому любезен.
— Уверен, буду менее приятным позже, — ответил он и схватил ее за задницу, она усмехнулась и оттолкнула его.
Я хотела уйти подальше от Перси, но Пенн уставился на мужчину, стоящего рядом с Кэмденом.
— Черт, — злобно рявкнул он.
— Что? — Спросила я.
— Пенн! — Воскликнул Кэмден, жестом приглашая нас подойти поближе. Поскольку Кэмден довольно улыбался, здесь явно таился какой-то подвох. — Посмотри, кого я нашел в толпе.
Мужчина рядом с ним был чрезвычайно привлекательным. Высокий, темноволосый, с улыбкой, которая могла бы осветить комнату. Он был одет в сшитый на заказ костюм, должно быть стоивший целое состояние, и держал коктейль с мартини у своих полных губ. Другой рукой он обнимал женщину в шелковом красном кукольном платье с заячьими ушками. Когда официантка протянула ей бокал шампанского, она отдала ей стодолларовую купюру, сказав, чтобы она не останавливалась и принесла еще.
Пенн положил руку мне на поясницу, и я почувствовала, как он напрягся. Но он ничего не сказал.