Щегол уставился на Сергея. В его стелянных глазах появилось отвращение. Он смотрел на всех одинаково, говоря: «Вы старперы, плебеи и мне противно стоять рядом». Мертвецки бледное лицо и кашель начали наводить на подозрения.
– Я, я, я…был, – кхе-кхе, с друзьями…
– В борделях Выборгской стороны, – захохотал Хапынин.
– Завали хлебало, гондон! – не унимался Шертвенинский.
– У всех твоих друзей кашель? – наседал Сергей.
Шертвенинский молчал несколько минут. Может он ожидал, что Славин забудет про свои вопросы, или сменит тему. После вопроса сурового следователя с голубя слетела вся спесь. Он сжался, превратился в бледный жалкий комок, искоса посмотрел на Чешкина и опасливо на дотошного следователя. Он понял, что Сергей догадался об источнике его кашля.
– Только друзья меня видели, кхе-кхе, – голос зазвучал тихо. – Мне позвонил мужской голос, кх-кхе, – кашель не давал договорить, – час назад и сказал, что Ира, Ирина лежит с пробитой головой.
– Так и сказал с пробитой?
– Да, я был на Выборгской… – Щегол кивнул. – Ее убили за правду, за то, что она не боялась бросить вызов…
– Серег, эммм, – Хапынин уже еле шевелил губами, – я тебя прошу, как одногруппника, как друга, найди убийцу, – кивнул он на щегла. – Я что-то поломался немного, – он начал шмыгать носом и издавать жуткие звуки, похожие на засорившуюся трубу, – я заплачу, у меня много всего, – почти шепотом говорил Хапынин.
– Естественно, – засмеялся Сергей. Он давно понял, что в вопросах оплаты с этими фруктами из Смольного нужно договариваться заранее, особенно если это старые знакомые. – Я или Мишка заедем, и ты выплатишь аванс. Мих иди сюда!
– Смирнов? – Хапынин скривил лицо.
Где-то вдалеке прозвенел выстрел. Шертвенинский вздрогнул, схватился за бок и зашелся кашлем. Послышались шаги – Мишка появился из темноты и Хапынин снова вздрогнул. Он осторожно протянул дрожащую руку, но Мишка ее не пожал. Вдовец убрал руку в пальто и отвернулся.
– Что застыли? – удивился Сергей.
– Неожиданное появление, да? – улыбнулся Мишка.
– Слишком много тестостерона на квадратный метр, у меня аллергия, кхе-кхе – съязвил Шертвенинский и снова зашелся кашлем.
Хапынин и Смирнов никогда не были приятелями. Но Мишка ко всем относился холодно спокойно и нейтрально, а тут даже не подал руки. А Хапынин чуть ли не позеленел от злости. Легкое беспокойство поселилось в его сердце.
– Михаил Петг’ович, и вы тут, я так г’ад! – Чешкин снова вернул Славина на землю. Он вынырнул из-за широких спин, сам схватил мишкину руку и с интузиазмом пожал. – Так г’ад! Ну тепей то точно все будет г’овно!
– Точно именно так у нас всегда и выходит, – саркастически улыбнулся Сергей.
– Пока рано что-то говорить, выглядит, как представление, – покачал головой Мишкай.
– Вот и я так думаю. Маньяк? – спросил Чешкин.
– Возможно, – Мишка снова достал сигарету, – по крайней мере, сердце просто так из тела при простой бытовухе не вырезают, при ограблении тоже. Хапынина слишком стара, чтобы у нее воровать органы, да и птица не того полета.
– Может отвлекают?
– Может отвлекают, – вступил в разговор Сергей. – Драгоценностей нет, документов тоже. Вызывай труповозку. Значит так. Первое: тело к Склифу в Мариинку, результаты лично мне и только мне. Второе: все осколки к криминалистам, прошерстите Карповку в поисках улик. Любых. Третье: походите по квартирам, распросите всех в Смольном на предмет алиби. Шертвенинским займусь я. И еще, обязательно прошерстите кабинет Хапуги.
– Что искать? – уточнил Чешкин.
– Все что угодно. Где-то она хранила свои грязные секреты. Может и о тебе Антон Ильич много нового узнаем, – лукаво улыбнулся Сергей.
Чешкин деланно засмеялся, но потом скривился и со скорбным видом посмотрел в сторону.
Они отошли в сторону к воде. Чешкин и Хапынин хоть и работали вместе в Смольном, состояли далеко не в приятельских отношениях. Сказывалось вечное противостояние силового и административного блоков.
– Мда, неспокойно на Петроградке – Сергей смотрел на Карповку, где с другой стороны к каменным плитам прибилось чье-то тело.
– Да, мои стукачки сообщают, что банды с Гг’ажданки и Паг’наса пег’ебиг’аются ближе к центг’у. Каждый день пег’естг’елки на Озег’ках и Удельной. Волки лютуют.
– Совсем близко, – Седой кинул камень в воду и там всплыла еще чья-то рука. Потом повернулся к Чешкину, улыбнулся и сказал, – прорвемся.
– Мда, проглядел я, – вздохнул Мишка.
– Ночью нужно спать, а не по притонам шляться, – съязвил Сергей. – А если бы тебя порезали вместо Хапуги?