Волки направили один из прожекторов на клетку с пленниками.
– Ну поведай нам глупцам неразумным, кто заказал зачистку волков? – Крюк подошел вплотную к клетке. – Кто такой смелый, что может бросить нам вызов?
Алешин понятия не имел, о чем говорит Крюк: о какой-такой зачистке. Может быть, командир со своим другом договорились со Смольным? Какая разница! Они ему не докладывают о своих планах. Сейчас главное тянуть время и импровизировать.
– Не слишком ли для начала? – спросил Алеша.
– А что готов заплатить юноша за жизнь? – риторически спросил Крюк и развел руками.
– Называй имена! – вопил Юра.
– Спрашивай еще.
– Сколько камер стоит по периметру, есть ли бомбоубежище в доме? Снайперские точки, - перебил Крюка Юра Выборг. Он был весь в нетерпении, и подпрыгивал при каждом вопросе.
– Двадцать пять камер по периметру, десять снайперских вышек, два бомбоубежища, минное поле и четыре овчарки.
– И как же вы по нему ходите?
– Мы перепрыгиваем. А еще у нас живет искусственный интеллект, который лазером убивает любого, кто забыл пароль.
– И какой же пароль?
– Урановые рудники!
Крюк внимательно смотрел в глаза парня, а потом сказал:
– Ценная информация.
Предводитель банды свистнул и рядом тут же нарисовались конвоиры.
– Никитка заслужил еще один час, ведите девицу, – приказал он своим бойцам.
У Алешина заколотилось сердце – в воздухе появилось жуткое переживательное чувство. Грудь сдавило так сильно, что он был готов грызть прутья зубами. Женщин в клетке не было. Вдруг волки поймали Мелентьеву и решили-таки покарать ее за несносный язык?
Головорезы под руки втащили в цех девушку с мешком на голове и поставили рядом с Крюком. Нет, это не Мелентьевская фигура. Марго тощая как селедка, а эта с классной жопой.
– Так, кто у нас здесь? – спросил Юра у толпы, – есть идеи? Давайте! Давайте!
Волки выкрикивали разные имена-клички: «Выдра», «Коза», «Ошпаренная». Каждая из них видимо находились в растрельном списке у «Волков».
Крюк снял мешок с лица. Что сказать? Удивлению Алешина не было предела. Последний раз он видел эту девушку пятнадцать лет назад. Это была Оля, любовный интерес Алешина в четырнадцать лет. Неужели она тоже сбежала из банды? Ее лицо украшали синяки и ссадины, из губы шла кровь.
– Здравствуй Оленька! – мило поздаровался с девушкой Юра. – Как дела?
Вместо ответа девушка плюнула в лицо. Крюк стер с лица плевок и улыбнулся. Он обратился в зал за поддержкой:
– Ну что сделаем с беглянкой Олей? Может отправим ее к любимому?
Толпа ободрительно загудела.
– Мрази! Вы все сдохнете! Скорее бы город очистили от такой падали! Чтобы вы все сдохли в страшных муках, мрази! – кричала Оля.
Головорезы схватили за ноги Олю и потащили к стене, где по-прежнему голосил и плакал мальчишка, а в стороне лежал мертвый анархист. Девушка брыкалась, рычала и пыталась вырываться. Алешин предпринял попытку пнуть одного из волков. Но ему сразу же прилетело от качка.
– Э, ты что творишь? Оставьте ее! Уроды!
– А что? – неожиданно сказал Крюк, – хорошая идея! Хватайте дружинника!
Мордовороты бросили на пол Олю, а на ее месте оказался Алешин. Он слышал, как с двух сторон бегут женщины. Они усилили темп так, что свет от прожекторов чуть ли не ослеплял.
– Ну, Никит еще раз взываю к твоему разуму. Ты готов нам поведать стоящую информацию.
– А чем тебя мины не устроили? – деланно удивился Алешин.
– Мразь сейчас все выложишь, – закричал Выборг.
Крюк же спокойно подошел к Алешину и заглянул в его глаза. В них отражалось с одной стороны спокойствие, а с другой стороны, черное безумие. Зло во всем своем проявлении. Сколько душ он загубил, сколько молодняка совратил и уничтожил? Алешин не отводил взгляд, а сам ждал подходящего момента. Секунда, две, три. Крюк отвернулся и Алешину было этого достаточно. Он вырвал руки, выхватил нож, висевший на поясе у главаря бандитов. Легкий поворот и уже Крюк стал пленником под удушающей хваткой дружинника.
Публика заохала. Стали кричать. Кто-то стал палить в потолок.
– Анархия! Анархия! – кричал забулдыга.
– Не стрелять! Не стрелять! – рычал коротышка Юра Выборг.
– Из грязи в князи? – Крюк улыбался.
– Освободи всех пленников. Всех! Живо, а то я тебя проткну, как свинью на бойне!
Алеша так сильно прижал нож к шее Крюка, что из нее полилась тонкая струйка крови.
– Зачем так грубо, Никитушка. Отметина же останется.
– Заткнись, – процедил дружинник.
– Делайте! – крикнул Юра Выборг.
Мордовороты неохотно стали развязывать Петюне и Оле руки и ноги. Друг детства схватил старый огнетушитель, подбежал к Алешину и встал рядом, готовый идти в бой. Оля вскочила на ноги и уставилась на своего спасителя.