— Твой рот когда-нибудь закрывается? — спрашиваю я, поднимая руки к ее шее. Запускаю пальцы в ее густые темные волосы, подушечками больших пальцев лаская нежную кожу лица.
Айла облизывает губы, и я наблюдаю, как сжимается ее горло, когда она глотает.
— Я постоянно о чем-то думаю. — Ее голос тише, чем раньше. — Много говорю. Много думаю. Много пишу.
— Айла, — шепчу я, наклоняясь, приближая губы к ее губам. Ладонью я чувствую, как при этом бьется ее пульс. Мои легкие наполняет ее цветочный парфюм, и хотя я никогда раньше не слышал об этом аромате, мне кажется, он напоминает мне о доме. Прогоняя прочь весь шум, все мысли и чувства из головы, я наказываю ее грубым поцелуем, пальцами запутываясь в ее волосах. Я вдыхаю воздух, который она выдыхает, тая передо мной, и мне кажется, она первая женщина, которую я поцеловал после Дамианы.
В этом поцелуе скрыта свобода, которую я никогда не ощущал.
Опускаю руки на бедра, затем скольжу под ее рубашку, сжимая талию. Ее поцелуи сдержанные и мягкие, суровый контраст со всем, что я собираюсь с ней сделать. Она проводит руками от моих бицепсов к плечам и удерживает ладони там, прижимаясь всем своим телом ко мне.
— Ты в этом хорош, — говорит она, затаив дыхание и борясь с улыбкой.
— Знаю.
Я обхватываю этот идеально очерченный подбородок, направляя ее рот туда, где ему и следует быть, и впиваюсь в ее губы еще одним поцелуем. Наши языки сплетаются.
Стянув с нее рубашку, я отбрасываю ее в сторону и тянусь к лифчику. Она не останавливает меня. На самом деле, клянусь, я чувствую, как ее губы изгибаются в улыбке.
Ей нравится.
Одним движением я расстегиваю ее лифчик на спине, и она позволяет ему упасть с плеч, а затем на пол. Сливочная кожа ее груди в сочетании с полнотой и идеальным размером — комбинация, которой я не в силах противостоять. Схватив Айлу за талию, я сажаю ее на гладкий мраморный стол.
— Это безумие, — шепчет она. — Ты ведь это знаешь, правда? Нормальные люди так не поступают.
— Нормальные люди — зануды. — Я обхватываю губами розовый бутон ее соска, сосу его, а затем кусаю, пока она не начинает стонать. Пальцами она зарывается в мои волосы, ногтями впивается в кожу моей головы, и все кажется таким правильным.
Прижав губы к ее нежной коже, я целую ее ключицу, ложбинку между грудью, затем низ живота, который подрагивает в ответ на мое прикосновение.
Мой член напрягается под тканью спортивных штанов, умоляя освободить его, жаждет попасть в ее рот. Добравшись до ее леггинсов, я стягиваю их вниз и сбрасываю с нее туфли. На ней нет трусиков. Знала ли она, что этим утром я собираюсь трахнуть ее на своем столе?
Ее киска блестит в тусклом утреннем свете. Она вся мокрая. А всего-то надо было поцеловать ее.
Я знал, что она безумно хочет заняться со мной сексом.
Наклонившись, я широко раздвигаю ее ноги и медленно провожу языком по сладким складочкам. Айла начинает тяжело дышать и откидывается назад, опираясь на локти. Она сладкая, ее вкус может вызвать привыкание. Я смотрю вверх, мимо ее налитой груди, и наблюдаю, как она кусает нижнюю губу, ожидая следующего моего движения.
Погружаю два пальца в нее, и мой член становится еще тверже, в то же мгновение я понимаю, насколько она узкая. То, как я трахаю ее пальцами, пробую языком и наблюдаю, как она извивается и корчится, когда я ласкаю ее тело, возбуждает меня еще сильнее, и я становлюсь еще тверже.
Проведя рукой по ее боку, я дотягиваюсь до ее руки и тяну. На ее лице играет раскованная улыбка, взгляд дикий, и когда она соскальзывает со стола, ее обнаженное тело трется о мое, и она улыбается, ощущая контуры моего пульсирующего члена.
Хватается за пояс моих штанов и стаскивает мою одежду вниз, опускаясь на колени и обхватывая головку губами.
— О, Боже, — выдыхаю я, тянусь к ее волосам и сжимаю их в кулаке, когда она сосет и лижет мой член, так что мои глаза закатываются от блаженства.
— Не останавливайся. Боже, ты в этом хороша.
Она сосет все сильнее, быстрее, сжимает мой ствол ладонью и наслаждается каждым мгновением. Она хороша. Действительно хороша. Но мне этого мало.
Добравшись до ящика со всяким барахлом слева от меня, я вытаскиваю презерватив, который лежит там со времен моей помолвки, и, зажав пакет между зубами, разрываю его.
— Вставай, — говорю я. У меня нет времени быть милым, и, давайте посмотрим правде в глаза, этот небольшой обмен любезностями не имеет ничего общего с романтикой.
Айла поднимается и вытирает уголки рта, а я жадно обхватываю ее налитую грудь, прижимаясь к ней. Ее плавные изгибы и мои твердое орудие могут создать убойную комбинацию в постели, но мы не собираемся заходить так далеко, потому что я трахну ее прямо здесь, прямо сейчас, а потом пошлю куда подальше.