— Кто ты, черт возьми? — Я хмурюсь и делаю еще один глоток. Сейчас мне это просто необходимо. — В последнее время ты изменилась.
— Разве ты не видишь, как это печально, что, несмотря на то, что между нами есть химия и в физическом плане нам так здорово вместе, мы не можем даже общаться как два нормальных человека? — спрашивает она. — Каждый раз, когда я пытаюсь поговорить о чем-то более личном, ты закрываешься. Меняешь тему.
— Не замечал. — Я делаю еще один глоток.
Айла прижимает руку к груди.
— Ты так закрыт. Так холоден. Эмоционально отстранен. И я беспокоюсь за тебя.
— Не трать время впустую. Со мной все будет в порядке.
— Будет? — спрашивает она.
Я не отвечаю.
— Может, ты не хочешь быть счастливым со мной, — говорит она. — Может, ты ничего не хочешь со мной, хотя, может быть, так будет правильно. Ты и не должен. В любом случае, мы не подходим друг другу, и ты даже не можешь себе представить насколько. А все потому, что ты не даешь мне шанса даже рассказать о себе, но я отвлеклась.
Я закатываю глаза.
— Понятия не имею, о чем ты.
— В этом и вся проблема. — Она встает со стула и, подойдя ко мне, прижимает свою нежную ладонь к моей напряженной челюсти. — Я просто надеюсь, что когда-нибудь ты найдешь то, что тебе нужно.
— Ты говоришь, как моя... — Я замолкаю, воздерживаясь от упоминания об Ирене, потому что тогда Айла начнет задавать вопросы, а я не хочу ничего ей объяснять.
— Ты боишься, что будет больно? — спрашивает она.
— Боюсь? — Я усмехаюсь, прежде чем сделать еще один глоток, а затем разрываю незримую связь, которая установилась между нами некоторое время назад, и направляюсь к дивану в гостиной. Она следует за мной. — Подожди-ка. Ты приходишь ко мне домой, ведешь себя очень странно, а теперь обвиняешь во всем меня. Сделай одолжение и избавь меня от психоанализа, потому что так ты только потратишь свое время впустую.
— Я не пытаюсь этого делать. Просто хочу... — Айла замолкает, усаживаясь на диван рядом со мной. Она так близко, что если бы захотела, то могла бы прикоснуться ко мне, но она держит руки при себе и только смотрит на меня сочувствующим взглядом.
Теперь все начинает обретать смысл. Она увидела фотографии Дамианы и, вероятно, взяла на себя обязательство провести небольшое расследование. Уверен, она сделала какой-то вывод, который весьма далек от истины.
— Итак, ты прочитала несколько статей обо мне и теперь считаешь, что знаешь все. — Я выдыхаю, глядя на холодный камин. — И вдобавок ко всему, теперь тебе еще и жаль меня.
— Эта информация находится в свободном доступе, но нет, я ничего не искала о тебе, — говорит она. — И мне не жалко тебя, Ретт.
— Хорошо. Значит, нас двое.
— То, что с тобой произошло, это не мое дело, и я уверена, что ты используешь меня, чтобы отвлечься от своих подлинных эмоций, — произносит она. — Но меня беспокоит другое: мы не можем поговорить с тобой по-настоящему. Это все, что я пытаюсь сказать.
— Как для писателя, тебе потребовалось довольно много времени, чтобы все это объяснить, — говорю я раздраженно.
— Ты лишаешь меня способности говорить связно. И иногда, когда я рядом с тобой, мои мысли вообще бессвязны, — говорит она. — Вдобавок ко всему, мне всегда кажется, что я хожу возле тебя на цыпочках, будто вот-вот скажу что-то не то, что полностью перевернет эти странные отношения.
— Странные отношения? Мы трахаемся. И все. Не пытайся превратить это во что-то большее.
Она облизывает губы, выдыхая.
— Мы это уже проходили, Ретт. Между нами что-то другое, и неважно, признаем мы это или нет.
Я закатываю глаза, поднимаюсь с дивана и направляюсь к огромному окну от пола до потолка.
— Ты хочешь, чтобы это было чем-то другим, — говорю я, и это не вопрос. — Вот в чем дело.
Через секунду она уже стоит позади меня, положив руку на мое плечо, едва касаясь.
— Нет. И я не ожидаю, что ты этому поверишь. Я просто действительно хочу разговаривать с тобой, потому что ты мне нравишься. И не думай, будто я хочу, чтобы ты был моим парнем или кем-то еще. То есть...
Она громко вздыхает и убирает руку с моей спины. Я поворачиваюсь к ней.
— Может, я рискую показаться идиоткой, но мне не многие нравятся, Ретт. Вся моя жизнь была чередой разочарований, — говорит она. — Я часто себя напрасно обнадеживаю. Раньше так было. Слишком много раз я отдавала свое счастье в руки другого человека только для того, чтобы в итоге разочароваться. Но ты? Ты держал свое слово с того момента, как мы встретились. Знаешь, какая это редкость? Поэтому ты мне нравишься.
— Отлично. — Мой голос даже не дрогнул. — Но к чему ты клонишь?