В тот день родился непростой союз, который должен был так и остаться союзом.
Моя рука замирает в воздухе, нависая над пухлым грейпфрутом, когда леденящий душу крик прорезает хаос Лута. Я поворачиваюсь, забыв о фруктах, и ищу среди толпы тел источник шума. Мой взгляд сканирует толпу, прежде чем зацепиться за маленькую, обмякшую фигурку, прижавшуюся к деревянному столбу, окрашенному в красный цвет, в центре улицы. Имперец навис над маленьким мальчиком с кнутом в руке, глядя на ребенка с отвратительно довольным видом. Я слишком хорошо знаю этот взгляд. Я слишком много раз была этим истекающим кровью ребенком.
Его поймали.
Интересно, что он украл, что могло послужить основанием для такого избиения? Фрукты? Может быть, несколько шиллингов у торговца? Я помню, как прижалась к деревянному столбу, содрогаясь от боли, причиняемой каждым ударом кнута, и прикусила язык, чтобы не закричать. Боль проходит, но шрамы остаются как напоминание о том, что надо быть лучше.
Маленькие всегда попадаются. Они нуждаются в помощи. Они еще не научились сдерживать свою жадность и жить впроголодь, что делает их легкой мишенью для Имперцев, чтобы использовать в качестве примера.
Ты ничего не можешь для него сделать.
Мне приходится вбивать эти слова в голову, чтобы ноги не попадали к мальчику. Ведь я уже пыталась однажды. Пыталась вмешаться и помочь маленькой девочке, которая напоминала мне саму себя. Такая же испуганная, но решительно настроенная никогда этого не показывать. Когда она смотрела на меня, огонь в ее взгляде отражал мой собственный. В итоге моя попытка помочь закончилась лишь дополнительными ударами для нас обеих.
Я гримасничаю и быстро отворачиваюсь от жуткой сцены, только чтобы получить полный рот накрахмаленной, скомканной униформы, когда я врезаюсь в ничтожество, носящее ее.
Имперец смотрит на меня сверху вниз, в его глазах, скрытых белой маской, мелькает веселье. Хотя он выглядит по меньшей мере на десять лет старше меня, светлые волосы торчат вверх под странным углом, он не торопится, лениво проводя взглядом по моему телу. Я прикусываю язык, прежде чем успеваю сказать что-то, о чем он, скорее всего, заставит меня пожалеть.
Имперцы, как известно, не джентльмены, когда дело касается молодых девушек, да и вообще кого бы то ни было, и я не собираюсь выяснять, является ли он исключением. — Простите, сэр. Похоже, я сегодня безумно неуклюжа, — говорю я, планируя скрыться в толпе.
Липкая рука обхватывает мое запястье и поворачивает меня обратно. Я собираю все силы, чтобы подавить инстинкт борьбы, который кричит мне ударить его коленом в пах и разбить его голову о камни под нашими ногами.
— Почему так торопишься? — От его зубастой ухмылки и черных глаз у меня по позвоночнику пробегает дрожь, а запах алкоголя изо рта только усиливает мое беспокойство.
Я улыбаюсь и заставляю себя быть вежливой, вырываясь из его рук. — Просто пытаюсь выполнить кое-какие поручения, пока рынок не стал слишком переполненным, вот и все.
— Хм, — хмыкает он, скептически глядя на меня. — Скажи, в чем твоя сила, девочка? — Я борюсь с желанием напрячься, пока он с ухмылкой продолжает: — По указу короля я должен допрашивать всех, кого считаю… нужным допросить.
Ему нравится контролировать ситуацию. Обладать властью.
— Я — Приземленная, — говорю я просто, указывая свой уровень в пищевой цепочке Элитных, чтобы доказать, что я не представляю для него особой угрозы и важности. — Экстрасенс. — Я смотрю ему прямо в его черные глаза, желая, чтобы его черное сердце поверило мне.
— Это правда? Я никогда раньше не встречал Экстрасенсов. — Он мрачно усмехается и делает шаг ко мне, наклоняя голову вплотную к моей, так что я чувствую еще один запах алкоголя, прилипшего к нему. — Тогда докажи это.
Я начинаю уставать от этого требования.
Я встречаю взгляд Имперца, не желая дать ему повод думать, что я обеспокоена, хотя мой колотящийся пульс доказывает обратное. — Я чувствую в вас гнев и… сожаление. Вы… Вы только что расстались с женой. Точнее, она ушла от вас. — Выражение полного шока на его лице вызывает на моих губах небольшую улыбку. — И если вы действительно хотите, чтобы я уточнила, потому что, ну, вы сказали мне доказать это, то это потому, что вы… — Я останавливаюсь на полуслове, зажмуриваю глаза и прижимаю пальцы к виску, изображая убедительное шоу. — …Вы изменили ей? Подождите, я поняла кое-что еще… — Я смотрю на его лицо, красное от ярости, и продолжаю тереть висок. — Вы… вы хотите вернуть ее. Но она не хочет вас…