— Это все? – спросил Ник, бросая рюкзак рядом с рюкзаком Калеба.
Глаза Лашонды яростно заблестели.
— Все остальные сбежали. Они не хотели быть в комитете со шлюхой Брайнной, — она скривила губы. – И мне не хочется повторять то, что сказали некоторые из них. Фу, люди разочаровывают меня.
— Это так нелепо, что даже говорить не хочется, — Ник выдохнул, затем хмуро посмотрел на Мадуга. – Эй, мальчик-гений? Может, ты прольешь свет на то, кто сотворил с ней это дерьмо?
— Хотел бы я, но они сразу же удалили все с компьютера Тендайка и затерли жесткий диск. Испугались правосудия, ведь это считается детским порно. Хэд надеется, что сможет выбить из кого-нибудь признание.
— Ага, потому что с хулиганами это всегда срабатывает, — фыркнула Лашонда. – Не знаю как вы, а я без Брайнны не хочу этим заниматься. Плевать на танцы. Пусть придурки выплясывают в пустом спортзале. Они это заслужили. Я хочу пойти домой и убедиться, что с ней все хорошо. Я звонила ей, но она не берет трубку.
Коди скрестила руки на груди.
— Думаю, мы все хотим узнать об этом.
Ник согласился.
— Я прокручивал все в голове тысячи раз, но не могу понять, кто и зачем сотворил такое с ней. Шон? Есть идеи?
— Нет. Она не наживала себе врагов, знаешь ли. Мы же говорим о Брайнне. Разве есть кто-то милее ее?
Ник сказал бы, что его мама, но не хотел, чтобы его дразнили.
Лашонда проверила телефон.
— Давайте отложим все до понедельника. Надеюсь, Брайн к этому времени вернется.
Ник кивнул.
— Похоже на план. Ты сразу поедешь к Брайнне.
— Ага.
— Позвони и скажи мне, чем она занимается.
Лашонда похлопала его по руке.
— Хорошо. Увидимся с вами позже.
Мадуг закинул рюкзак на плечо.
— Жаль, что я не видел этих фото.
Калеб в ответ на его комментарий приподнял бровь.
— Не по этой причине, — огрызнулся Мадуг, когда понял, о чем подумал Калеб. – Я не хочу увидеть подобные изображения, но я могу понять, когда фотографии обработали в фотошопе. Если бы у меня была копия, я бы доказал это.
Ник нахмурился.
— Они были такими грязными, что тебе их лучше не видеть. У меня психическая травма.
Мадуг поправил очки на кончике носа.
— Знаешь, я пытался изобрести очиститель для глаз, когда был ребенком. Хотя и не вышло. Но я не сдался. Однажды я найду способ стирать текущие воспоминания, пока они не переместились в долговременную память.
Подобное заявление от кого-то другого можно было бы посчитать шуткой.
Но от Мадуга…
С этим следовало считаться.
Мадуг поправил свое худи.
— Увидимся завтра.
Ник молчал, пока не остался наедине с Коди и Калебом.
— Вы точно не можете применить свой ахалай-махалай сим-салабим, чтобы выяснить, кто за этим стоит?
Калеб фыркнул.
— Классно выразился, Доктор Сьюз[7]. И извини. Я никак не могу это отследить.
Коди согласилась с мнением Калеба и его комментарием.
Ник посмотрел на часы.
— Ладно. Мне все равно пора идти к Кириану на работу.
Калеб взялся за рюкзак.
— Я провожу тебя.
Ник терпеть не мог мысли о том, что его провожают, как какого-то недееспособного.
— Я не твоя пара на выпускной, Кей. Да и не хотел бы ей быть.
— Не бойся. Ты слишком волосатый на мой вкус, Готье. И без обид, ты недостаточно привлекательный или сексуальный, чтобы изменить его.
Ник раскрыл рот:
— А вот это было больно и подло. Милый, ты хочешь ударить по больному месту? Не позволяй внешности обманывать тебя. У меня ведь тоже есть чувства.
Коди рассмеялась.
— Клянусь, иногда кажется, что вы двое встречаетесь. Я чувствую себя пятым колесом.
— Ах, малышка, — сказал Ник с усмешкой. – Ты же знаешь. Ты для меня единственная. Куда Калебу с тобой тягаться.
Калеб швырнул Нику его рюкзак.
— Убирайся, пока я не съездил тебе.
Засмеявшись, Ник открыл дверь, которая вела к черному входу, но замер, увидев маленькую группу учеников, собравшихся вокруг граффити, которое кто-то нарисовал поверх нескольких шкафчиков.
Спенсер Секстон – гей! И, как будто этого могло оказаться недостаточно, несколько фотографий Спенсера с другим парнем были приклеены вокруг слов.
Что за…
— Ученики! – рявкнул Мистер Хэд, врываясь в их группу. – Вон отсюда. Немедленно! Испаритесь!