— Мудрый совет, мелкий умник, будь осторожен, используя эту силу. Как и у всех остальных, у нее есть ряд побочных эффектов.
— Например?
— Это может довести человека до самоубийства. Изменить его судьбу. Повлиять так, что ты не будешь знать, пока не станет поздно.
Вот блин. Еще одна сила, на которую он не мог рассчитывать. То, что нужно.
В таком случае он вообще не понимал, зачем его учили. Это как давать орехи беззубой белке.
Ник тяжело вздохнул.
— Из всех этих способностей только одна работает нормально – способность призвать помощь, и то, если только Калеб не моется или не с женщиной. Ну почему бы одной…хотя бы одной способности не работать, как положено?
Выражение лица Грима было злым и холодным.
— Ну вообще-то, они так и делают. Проблема в том, что все люди разные и по-разному реагируют на раздражители. Именно поэтому ты не можешь на них рассчитывать, и поэтому твои способности дают осечку. Прежде чем использовать их, ты должен какое-то время изучать цель.
Ник нахмурился.
— Я не понимаю.
— Все ты понимаешь. Инстинктивно, и именно поэтому некоторые люди тебя притягивают, а от некоторых ты бежишь, — Грим взял фарфоровую куклу, которые коллекционировала его мама, и рассматривал ее, продолжая беседу. – Рассмотрим слово «деревенщина». Некоторые люди гордятся, когда их так называют. А для некоторых это величайшее оскорбление.
Он вернул куклу на полку.
— Изначально, это слово ассоциировалось с другим и имело совершенно иное значение. Когда-то, деревенщинами называли рабочих угольных шахт в Пенсильвании, Севера Вирджинии и Запада Кентукки, что далеко от центра Юга, где, как все считают и проживают деревенщины. Они были разных рас и вероисповеданий, и с гордостью носили красную бандану вокруг шеи, чтобы отличаться от остальных, в знак солидарности с рабочими, противостоящими большим корпорациям, эксплуатирующих их. Короче говоря, они были народными героями и их уважали.
Глаза Ника расширились. Грим и Кириан рассказывали об истории очень интересно. А его учитель в школе усыплял.
— Правда?
Грим кивнул.
— Через декады термин стал оскорбительным. Такое часто случается с языками. Когда-то слово war – война, означало необходимость быть осторожным, от слова warning – предостережение. Precocious – не по годам развитый, изначально обозначало «глупый». Но я отвлекся. Дело в том, Тощенький, что у людей есть спусковые крючки. Слова или картины, которые дают толчок, и они начинают испытывать волну негативных эмоций. Если я назову Баббу деревенщиной, он рассмеется и согласится. Если я так назову твоего друга Марка, то он очень обидится, и возможно, по собственной глупости, попытается ударить меня. Когда ты пытаешься воспользоваться Шелковой речью, то должен понимать, какой негативный эффект она может оказать. Если ты случайно нажмешь на чей-то спусковой крючок, то в итоге можешь получить негатив взамен позитива. И наоборот.
Ник кивнул, слушая урок Грима. Это он проворачивал годами, особенно с придурками и драчунами вроде Стоуна из школы.
— Значит, ты объясняешь, что я должен узнать, на какие кнопки нажимать.
— Точно.
— Это же базовая психология, Грим. Как это может быть силой?
Его глаза покраснели, а затем потемнели.
— Ты сможешь делать это, не произнося ни слова. Лишь одной мыслью ты сможешь нажимать эти кнопки.
О, а это круто.
— Значит, я буду как Оби Ван Кеноби[4] с его Джедайской силой мысли, — он поднял руки вверх и начал вращать ими, словно призывая Силу. – Здесь нет никаких дроидов.
Грим раздраженно вздохнул и посмотрел на потолок.
— Это как тренировать кота с синдромом дефицита внимания на машинной фабрике.
— Эй, да я сосредоточен, — особенно если сравнивать, как он вел себя на настоящих уроках в кабинете.
Грим усмехнулся.
— Только в двадцати процентах проведенного с тобой времени у меня есть тридцать процентов твоего внимания. Остальная часть твоего мозга занята обдумыванием стратегий игр, скудно одетыми женщинами и всеми вещами, которыми ты собираешься заняться, когда вырастешь и станешь самостоятельным.
Ну ладно, Смерть говорил разумные вещи. Но что в этом плохого? Ник чувствовал, будто ему на шею накинули удавку. Он уже вырос физически и умственно, но все по-прежнему относились к нему, как к ребенку. Если честно, то его уже начало это раздражать. В его возрасте у его мамы уже был ребенок. Кириан уже был ветераном войн в Греции и боролся против оккупации римлян. И кто знает кем был Грим в его возрасте.
Но его мама вела себя так, словно у него был умственный дефект и он не мог даже шнурки на ботинках завязать, а ведь он заботился о ней всю свою жизнь. Помогал оплачивать счета. Делал домашнюю работу. Присматривал за ней. Помогал Меньяре с ее машиной.