«Потаскуха».
– Нелегко приходится вашей второй половинке, –Джоанна сочувственно покачала головой. Я не собирался посвящать её во всю мою жизнь и проблемы, поэтому быстро сдернул рукава свитера к запястьям и не спеша натянул пальто.
– Мне очень трудно от мысли, что она сейчас где-то совершенно одна… незащищенная. – Я взглянул на женщину. – Поэтому я убиваю людей с недавнего времени. Чтобы заглушить боль, создаваемую этими надписями на теле.
– Вы представляете, что защищаете её? – Джоанна тепло мне улыбнулась и откинула с плеч темные волосы. Я не обратил поначалу на это внимание, но позже пригляделся. Раньше волосы скрывали надпись на шее, которую я, вглядевшись в бледную кожу, прочитал без труда.
«Убийца».
Я вскинул бровь. Значит, не у меня одного такая ситуация. Женщина стянула с головы шляпу с полями, открывая вид на темные пряди волос и побелевшие от седины корни. Вуаль легким облачком несколько секунд балансировало по воздуху и аккуратно приземлилось на её колени. Я внимательно разглядел лицо с широкой белозубой улыбкой, морщинами на глазах, сединой на корнях волос… Она старела. Неумолимо. В этот момент я понял, что должен исполнить мечту о счастье хотя бы одного человека с похожей на мою ситуацией.
– Кого я должен для вас убить?
– Моего мужа, который не дает мне развод и запрещает искать моего молодого человека.
×××
Эллен
– Почему ты постоянно становишься причиной драк? – Отец посмотрел на меня через зеркало заднего вида с таким презрением, что мне стало дурно. Я повела плечами и опустила голову, смотря на свои мелко подрагивающие пальцы.
– Я ничего не делаю… – Я вздрогнула от звука собственного голоса, который прокатился по душному салону. Мой пейджер слишком громко прозвенел короткой мелодией, оповещая меня о пришедшем сообщении от матери. Отец даже не взглянул на меня, когда я поднесла маленький экран к лицу.
«Мне уже известно, что произошло. Жду вас дома».
Я подняла голову и посмотрела в окно. Мимо проносились почти с огромной скоростью машины, по тропинкам, рядом с многочисленными бутиками и зданиями, шли люди. Вскоре машина свернула на новый уровень дороги, проезжая мимо мужчин в военной форме. Отец резко надавил по тормозам. Я еле удержала равновесие, сталкиваясь лбом с холодным стеклом.
– Милая, будь осторожнее. – Отец оглянулся на стук, увидел, как я потирала ушибленный лоб, и закатил глаза. Я откинула со лба черные волосы и откинулась на спинку сиденья, предпочитая дожидаться отца в машине, нежели выходить на улицу в разыгравшийся ливень.
Я – неудачница. За все семнадцать лет жизни я только и делала, что умудрялась попадать во всякие передряги в школе, становилась эпицентром очередного скандала, унижений и предметом для насмешек. В этом мире очень сложно жить, зная, что человек, предназначенный тебе судьбой, буквально проживает твою боль вместе с тобой. Мама рассказывала, что на теле двух людей, созданных друг для друга, появляются разного рода надписи, прозвища, которыми награждают человека. Которые он принимает близко к сердцу. На своей коже я не нашла ни одной надписи… а на его теле, я уверена, что уже много и много всего. Причём гнусного и самого ужасного.
Близко к сердцу я принимала абсолютно любые оскорбления. Любое мнение для меня было как ножом по сердцу. Любые слухи, ходившие по школе, резали слух. Я не была уверена в себе на сто процентов, не могла принять решение без родителей, никогда не сбегала из дома на всякие вечеринки… До одури правильная девочка с низкой самооценкой.
– Эллен, движение тут перекрыли из-за каких-то работ. – Отец вернулся в машину и развернул её. Я неловко перекинула пейджер из рук в руки и подняла глаза на отца.
– Мама уже нас ждёт дома.
– Уже? – Голос подпрыгнул на тон, как будто это его удивило и разозлило одновременно. Лица мужчины я не видела в этот раз, поэтому предпочла и вовсе не смотреть вперёд. Глаза уткнулись в маленький экран пейджера. – Откуда она вообще узнает всё самая первая?
– Это же мама, – я нелепо улыбнулась. Напечатала маме сообщение, что нам придётся делать круг, и стянула с себя куртку. В салоне душно, пахнет жидкостью для заправки, от которой у меня кружится голова.