Руны появились на лице и руках Торина. Затем он положил одну руку под колени папы, а другую под руки и поднял, как будто тот ничего не весил. Папа, возможно, был худоват с момента его возвращения, но он был таким же высоким, как Торин.
- Он будет в порядке? - прошептала я.
Мама кивнула.
- Да. Должно быть, он поскользнулся на кухонном полу. Я всегда говорю ему, чтобы он не ходил по кухне в носках. Они скользят.
Мы проследовали за Торином наверх, в спальню моих родителей. Наблюдая, как он осторожно положил папу на кровать, это напомнило, что он спас моего отца. Мама накрыла папу и откинула волосы с лица, ее движения были мягкими.
- Спасибо, - мама взглянула на Торина. - Утром все будет хорошо?
«Почему она спрашивала Торина?»
- И ему будет нужно хорошо отдохнуть, - сказал он, - ему нужно успокоиться.
- Я прослежу за этим. Спасибо, - мама улыбнулась мне, но я не могла подавить чувство, что она больше беспокоилась о папе, чем показывала. - Спокойной ночи, милая. Мы поговорим утром.
- Доброй ночи, - я поцеловала ее в щеку, потом подошла к папе и рассмотрела его лицо. Опустившись, приложила губы к его лбу. - Доброй ночи, папочка.
Я осела у стены, закрыв дверь в спальню. Торин обнял меня и просто держал.
- Ты в порядке? - спросил Торин.
- Нет, - я обняла его за талию. Медленно мы шли к моей спальне. - Мы почти потеряли его раньше, и мысль потерять его снова... Я не знаю, что бы я сделала, если с ним что-нибудь случилось.
Торин поцеловал меня в лоб.
- Ты бы продолжала жить, потому что ты сильная.
Я откинулась назад и нахмурилась.
- Что это за ответ? Ты должен был сказать мне: «С ним ничего не случится», или что-то в этом роде. Он клей, который держит мою семью вместе. Мы едва успели сделать...
Торин приложил палец к моим губам.
- Успокойся, Веснушка, - он толкнул дверь в спальню и закрыл ее позади. - Ты неправа. Ты клей, который держит вашу семью вместе. Я вижу это в глазах твоего отца и улыбке твоей матери, когда они смотрят на тебя.
- Ты действительно так считаешь?
- Я знаю. Теперь перестань говорить о своем отце. Я вернусь, как только поговорю с Эриком, - он поцеловал меня в губы и пошел к зеркалу; руны появились на его руках и на лице. Зеркало растворилось в портале, пока я не увидела ряд писсуаров. Он подмигнул и прошел через него.
Как только портал закрылся за ним, я пошла в ванную, чтобы смыть макияж с лица и почистить зубы. Я обыскала свой шкаф на предмет нужной пижамы - два кусочка ткани, из кружевного нижнего белья, который Кoра заставила меня купить. Она пылилась в задней части моего шкафа. Я надела её, изучила свое отражение и усмехнулась. Забралась под одеяло и стала ждать.
Секунды стали минутами, затем часами.
Я чуть не сдалась, когда в комнату влетел нежный свист теплого воздуха, и появился портал. Торин вошел в мою комнату, его глаза нашли меня. На мгновение время остановилось, улыбка исчезла с его губ. Интересно, о чем он думал. Возможно, у нас были одни мысли. Я хотела сорвать одежду с его великолепного тела и сделать действительно, неприличные вещи для него. Он переоделся в серые брюки и белую майку, которая открывала его мускулистые руки. Серьезно, он мог носить мешок и по-прежнему выглядеть сексуально.
- Как Эрик? - спросила я, садясь.
Глаза Торина расширились. Он покачал головой.
- Он в порядке, но я не могу лечь к тебе, пока ты в этом.
- Что? - я надулась. - Что с этим не так?
- Где ты держишь свою настоящую пижаму? - спросил он.
Я захныкала.
- Ты шутишь, что ли? Она настоящая.
- Это вызывающие вещи, о которых я не должен думать сейчас, - прорычал он, открывая мой гардероб. Он изучал полки с одеждой.
Я достигла своей цели. Я встала на колени на кровати и стала ждать, пока он развернется.
- Так что тебя останавливает?
- Я не сдерживаюсь, когда занимаюсь любовью, Веснушка, и я буду уверен, что ты этого не сделаешь, поэтому это не место и не время, чтобы сделать тебя моей.
Изображения мелькнули у меня в голове, и я усмехнулась. Не могла дождаться, когда стану его.
- Знаешь, это достаточно плохо, я не могу думать, когда ты носишь эту смехотворную пижаму, которую должны объявить вне закона. И не позволяй мне начинать лапать тебя, - он взглянул через плечо и сузил глаза. - Убери эту улыбку с лица и скажи мне, где ты положила свою уродливую пижаму.
Я хихикнула. Не думать? О, мне нравится быть его девушкой. Он еще ничего не видел.
- У меня нет уродливой пижамы, но если предпочитаешь скучные, я кое-что найду.
- Нет, ты останешься. На самом деле, забирайся под одеяло и натяни его до подбородка.
- Ты нытик, - сказала я.
- А ты дразнишься и бесстыдна и ... - он изучал меня. - Соблазнительная. Может быть, это не такая хорошая идея.
- Да, это так, - последнее, что хотела бы, чтобы он ушел. Я скользнула под одеяло и подтянула его к подбородку, а затем выдала ему широкую улыбку.
- Пижама лежит на средней левой полке.
Он закатил глаза, потом переворошил мою одежду и достал фланелевую красную пижаму с белыми и черными оленями. Не та. Она была уродливой. Я обычно отдыхала в ней по воскресеньям зимой. Я сомневалась, что даже Эрик когда-либо видел, как я ее ношу.
Торин прижал ее к груди и ухмыльнулся.
- Симпатичная.
- Уродливая, и она слишком теплая.
- Ладно, мы будем спать без одеяла, - все еще улыбаясь, он вручил мне пижаму и откинулся назад. У меня возникло искушение перевернуться, чтобы просто подразнить его, но он пресек мои попытки. Мы не могли ничего сделать, так как родители были дома. Мама, если она еще не спала, вероятно, знала, что он в моей комнате. Я откинула одеяло и встала с постели.
- Мямля, - пробормотала я и ударила его по спине пижамой, когда проходила мимо.
- Ведьма.
- Чудак.
- Симпатичная задница, - добавил он. Я посмотрела через плечо и усмехнулась. Я простила его.
Я улыбалась к тому времени, когда закрыла дверь в ванную. Улыбка исчезла, как только я переоделась и заглянула в зеркало. Агм, пижама превратила меня в ничтожество. Рубаха проглотила меня, и моя грудь выглядела жалко. Выцветший красный цвет был уродливым, но штаны были хуже. Олени смотрели на меня с насмешливым блеском в их глазах-бусинах.
Чувствуя себя троллем, я открыла дверь и посмотрела на Торина. Он лежал на моей кровати, скрестив руки за головой, и выглядел удивительно красивым и сексуальным. В принципе, я должна была настаивать, чтобы он сменил свою майку. Проблема заключалась в том, что я любила все это, и его голая кожа была в моем распоряжении.
Он усмехнулся.
- Ты выглядишь восхитительно.
- Заткнись, - я легла рядом на живот и изучала его. Я не могла поверить, что он снова мой. - Нет, я забираю это. Скажи мне больше.
Он усмехнулся, гладил мои волосы и изучал лицо, как бы запоминая его.
- Тебя будет невозможно не любить.
- Но я восхитительна. Ты так сказал.
Он поцеловал меня, и я почувствовала улыбку на его губах. Вскоре я потерялась в нем. Его аромат стал воздухом, которым я дышала, его вкус - нектар на моих губах, а его мышцы музыкальный инструмент для моих ласк. Поцеловать его было, как есть запретный плод, и я не хотела останавливаться.
Мои чувства вскипели, от его прикосновений. Когда он обнял меня за шею, я откинула голову, давая место для поцелуев. Горячая лихорадка прокатилась по мне, заставив забыть глупую пижаму. Как будто зная, что мы достигли точки предела, когда назад дороги не будет, он поднял голову и внимательно посмотрел на меня, синее пламя пылало в центре его глаз. Он подошел, выключил прикроватную лампу, плюхнулся на спину и прижал меня к груди.
- Ложись спать, Веснушка.
- Но...
- Никаких, но. Я хочу тебя с каждым вздохом. Никогда не сомневайся в этом. Но я не собираюсь брать тебя, пока твой отец... - он выдохнул, - твои родители спят дальше по коридору.
- Тогда пойдем к тебе, - прошептала я, обхватив руками его шею.