Может, я и простак, помогающий обеспечить безбедную старость какого-нибудь изверга. Но я получил, что хотел. Теперь я способен защитить себя от кого угодно.
Я еще просто не представлял себе, насколько дорого мне это обойдется.
Выглядывая из окна кинотеатра на Главную улицу, я с радостью обнаруживаю, что там уже выстроилась очередь — горсточка подростков и помощник шерифа округа с женой.
На этой неделе я показываю «Призрак оперы». На следующие три у меня намечены «Дом с привидениями» с Винсентом Прайсом, «Охотники за привидениями» и просто «Привидение».
Я использую в своих интересах зловещую славу этого местечка. Надеюсь, Соня не возражает. Снова и снова, прибивая отошедшую половицу, или чистя ковер, или помещая в дамскую уборную ароматизатор с крем-карамельным запахом, я невольно задумываюсь, одобряет ли это она. Не могу избавиться от ощущения, будто пытаюсь произвести на нее впечатление.
Занятия в школе вот уже пару недель как закончились. Новизна лета успела выветриться. Футбольные команды и группы поддержки проводят усиленные тренировки, но к закату они освобождаются и не прочь спустить пар. Я сумею привлечь и местных, и народ из окрестных городков — хотя бы просто потому, что заняться здесь больше нечем.
— Три минуты, — объявляю я, отмечая, что очередь снаружи стала длиннее.
В основном, я уверен, пришедшими движет любопытство. Но для начала и это неплохо.
— Так долго? — восклицает Джинни, пристраивая на место табличку. — Лед растает.
— Лед будет в порядке. Ты… ты хорошо справляешься.
Я способен выносить солнечный свет, хотя, похоже, он меня ослабляет. В точности как и сияющая улыбка Джинни. Она поспешно направляется к билетной кассе, но на полдороге вдруг оступается и издает легкий крик. Не задумываясь, я перехожу на сверхъестественную скорость, чтобы успеть подхватить ее.
Джинни удерживается на ногах, опираясь на мое плечо.
— Откуда ты взялся?
Никогда в жизни у меня не было приятелей-сверстников, да и вообще я ни с кем не дружил лично, только болтал с парой человек по Сети. И совершенно не представлял, каково это, когда тебя тянет к кому-то. Но я не настолько глуп, чтобы придавать этому большое значение.
— С тобой все в порядке? — тем не менее спрашиваю я.
— Вроде бы, — откликается она, выпрямляясь. — Готова поклясться, я обо что-то споткнулась.
Мы оба смотрим вниз на гладкий красный ковер.
Джинни отлично справляется за кассой. Она рассыпает «да, мадам» и «да, сэр» взрослым, лучится дружелюбием с подростками и со всем очарованием дает понять, что, несмотря на зловещую историю кинотеатра и якобы населяющих его призраков, весь замысел с фильмами о привидениях — не более чем шутка. Все мы тут просто развлекаемся.
Тем временем я расставляю новый ряд стаканов с лимонадом. Превосходно. Благодаря системе оплаты «по совести» мне совершенно не приходится общаться с посетителями.
По крайней мере, до тех пор, пока к коробке с парой свернутых долларов не приступает помощник шерифа округа.
— Юный мистер Страйкер, правильно? — уточняет он.
— Да, сэр, — ровным тоном отвечаю я. У меня никогда не было неприятностей с законом. По сути, я известен как вполне добропорядочный гражданин, которому в детстве пришлось нелегко, но который тем не менее окончил школу с отличием и заслуживает уважения. — Добро пожаловать в «Старую любовь».
— Как дела у твоего дяди? — интересуется он, выбирая колу, пачку карамели в шоколаде и упаковку красных лакричных конфет. — Ребята в придорожной закусочной Хэнка спрашивали о нем.
Я знал, что рано или поздно начнутся расспросы. Становится горько от напоминания, что у дядюшки Дина имелись приятели, знавшие его с другой, лучшей стороны, которую мне случалось увидеть лишь мельком, в редкий выходной или когда он срывал знатный куш.
Незаметно сглотнув комок в горле, я напоказ оглядываюсь по сторонам и твердо встречаю взгляд помощника шерифа.
— Между нами? — понизив голос, спрашиваю я, так же, как и он, растягивая слова.
В ответ следует отрывистый кивок.
— Думаю, он в конце концов все же разозлил не того человека. Унес ноги в Матаморос, пока за ним не пришли. Даже не попрощался.
Помощник шерифа покупается на это.
— И скатертью дорога, — бормочет он, отходя.
Затем, передав стаканчик лимонада жене, вновь оборачивается ко мне.
— Рад видеть, — добавляет он, — что ты не тратишь времени впустую. Твоя матушка была славной женщиной.