— За что? Ты плохой, что ли?
— Нормальный я. Но у нас не любят полукровок.
— Тебя обижали, и ты убежал? Я бы сражалась! — заявила Шмыгля убеждённо.
— Я тоже не стерпел, — признался полуорк, — и убил сына вождя. Он напал первым, но его отец потом пообещал большую награду за мою голову. Пришлось сбежать. Сначала из клановой деревни, потом с Диаэнкевала, а потом и вовсе сюда. Контракт на меня взял дом Ки-Гвад, мраковы ищейки. Хотя бы сюда, я надеюсь, не доберутся. Хотя в Жендрике так уныло, что иногда хочется выбраться к светилу, пусть даже меня там зарежут.
— А как ты добрался в Ясан Кхот? — заинтересовалась Марва. — Это же самый центр Жендрика, несколько дней пути по отравленным землям.
— Кобольды, — пояснил полуорк. — Мраковы мелкие ящерицы берут дорого, но у них договор с мраковыми большими ящерицами.
— Драконолюды? — заинтересовался дядя. — Луу или баярлах?
— Баярлах. Кобольды проводят под границей Жендрика по старым подземным коридорам, а на поверхности передают драконидам. Те не боятся яда, катаются по Жендрику, ищут металл, оставшийся от Войн Великанов, вывозят в Галуул, там продают дварфам-скупщикам. У них есть специальная повозка, наглухо закрытая, яд не проникает внутрь. Сажают туда и везут, пока гадаешь, не обманули ли тебя. То ли доставят в Ясан Кхот, то ли сожрут где-нибудь по дороге… Меня довезли, с тех пор сижу тут. А вас с чего занесло в это забытое нефилимами место? В первый раз вижу такую странную кампанию — двое драу, человек и табакси!
— Не твоё дело, — резко ответил ему дядя.
— Подумаешь… Не хотите, не рассказывайте. Тут у каждого своя история и мало кто хочет ей делиться. В Жендрик от хорошей жизни не бегут.
— Вот лифт, мы пришли, — сказал драу. — Эй, изгнанник, он работает?
— Вроде бы да, — ответил полуорк, — но мне наверху делать нечего. Вы на самую верхушку? Ладно-ладно, не моё дело, знаю. Ну, удачи вам, странники, зачем бы вы ни пришли. Всем нам не помешает немного удачи, верно?
Он вздохнул и побрёл обратно, вскоре скрывшись в глубине пыльного коридора, скудно освещённого врезанными в стены круглыми магическими светильниками.
— Жалко его, — вздохнула Марва.
— Вовсе не обязательно, что он говорит правду, — пожал плечами дядя. — Изгнанники чаще всего врут о причинах изгнания. Чтобы оркский клан назначил за кого-то награду, достаточную, чтобы заинтересовался дом Ки-Гвад, мало кого-то убить при самозащите. Даже сына вождя. Орки относятся к смерти спокойно, да и сыновей у вождей хватает. Прирезать убийцу на месте — запросто, но объявить контракт на голову? Совершенно не в их стиле. Так что не всё так просто с этим парнем.
— Эх, — вздохнула девушка, — всё-таки я очень наивная и доверчивая.
— Это пройдёт, — дружески коснулась её плеча Минтара.
— Я знаю. Но мне совсем не хочется не верить никому вокруг.
Над лифтом, встроенным в каменную стену, горит тусклый круглый фонарь.
— Работает, — кивает удовлетворённо дядя, — иначе свет бы погас. Жозефа, когда поселилась тут, запустила некоторые устройства шпиля. Самые простые, она не механург, но и этого хватило, чтобы здесь стало можно выжить. Скудно, но, как видишь, находятся те, кому хватает и этого.
— Хотела бы я знать, как он работает! — восхищённо сказала Марва, оглядывая решетчатую металлическую кабину, открывшуюся за раздвижными дверями.
— Спроси у Жозефы. Но предупреждаю сразу, её ответы… редко бывают конкретны. Она выросла внутри перинарской махины, а потом слишком много времени провела в Крае. Это не способствует ясности мышления.
— Зато она прозревает недоступное другим, — сказала серьёзно Минтара.
Лифт заскрежетал и тронулся, медленно набирая скорость. Замелькали, уносясь вниз, стены шахты. В какой-то момент кабинка оказалась снаружи шпиля, и Шмыгля восторженно завизжала:
— Ух ты! Как мы высоко! Смотрите!
Марве стало не по себе, но лифт уверенно движется в металлических направляющих, так что можно оглядеть сверху мрачные пространства Жендрика. По-своему это даже красиво, но ветер наверху пробирает до костей. Вскоре поднимающаяся кабина снова нырнула внутрь шахты, скорость упала. Скрежет, рывок, остановка, железная дверь.
— Прибыли, — констатировал дядя. — Надеюсь, старушка ещё жива. Было бы обидно потерять столько времени зря.
Внутри верхушка шпиля чем-то напоминает подземелья перинаров: каменные полы, медные трубы, тусклые светильники, утопленные глубоко в железные стены. Но в целом стиль другой, более… пожалуй, механургический. Марве сразу захотелось разобраться, какая труба куда и что как работало. Сейчас очень заметно, что технические помещения, через которые они идут, давно заброшены.