— Да-да, его хватит всем. С ваших слов. Но даже если это так… Я не могу оскорбить такую прекрасную женщину недоверием… Если это так, то новое светило зажжётся далеко не сразу. Вам надо будет доставить кристаллы в Ясан Кхот, в центр самого опасного места на Дулаан-Захе. В Жендрик, где яд, опасные твари и не менее опасные тёмные. Там вы собираетесь восстановить осветительную установку дагин, которая не работала тысячи лет, руководствуясь рекомендациями якобы учёной драу, Жозефы Медвуль, которая, как всем известно, никогда не обучалась ни в одном университете, и даже самые преданные её поклонники не спорят с тем, что она безумна! Ну, правда, — скептически усмехнулся Ларрадон, — что тут вообще может пойти не так? Поймите, если я выйду с таким предложением в нашей инициативно-патриотической группе, меня просто не поймут! Да, Бессмертный Двор забирает немалую часть энергии светил, но как правящий орган города он заслуживает право приоритетного пользования ресурсами! Тем более, что остающегося нам тепла вполне хватает для поддержания достаточного уровня комфорта в пределах его стен. Как раз вчера мы провели независимую ревизию запасов: их хватит на долгие годы!
— Всем? — жёстко спросила Найра.
— Всем, кто этого заслуживает… — уклончиво ответил ондор.
— То есть остальных вы собираетесь выкинуть за стены? Или сразу убить? И как вы станете выбирать, кому жить, кому умереть?
— К счастью, — вздохнул Ларрадон, — у нас есть кому принимать непростые решения. Приходится признать, что, несмотря на многочисленные претензии к внутренней политике Бессмертного Двора, в сложившихся условиях он является безальтернативным. Мы все обязаны сплотиться вокруг него! Что же вы не пьёте вино?
— Не пей, — сказала Эдрику Найра, — он его отравил.
— Заметили? — расстроился Ларрадон. — Эх, такое вино зря испортил…
— Пристрелить его? — спросил Эдрик.
— Он не стоит патрона, а на его место сразу придёт другой такой же.
В логове кобольдов, «гнездуле», как ласково называет его Кнак, плохо пахнет, тесно, шумно, темновато и прохладно. Пирка, его остроносая супруга, оказалась своего рода матриархом этого беспокойного поселения, скрывающегося в глубине подземелий Бос Туроха. Эдрик удивился, насколько уверенно и авторитетно она распоряжается другими кобольдами, включая сюда своего мужа (каждого из трёх), выводок разновозрастных детишек, число которых, кажется, неизвестно в точности и ей самой, а также прочих представителей племени, степень родства которых сложно объяснить посторонним. Сколько их всего, парень так и не понял, но явно не один десяток.
— Проблемы, красотуля? — спрашивает кобольдесса у Найры.
— Да, — признает та. — Бос Турох не интересует ничего, кроме Бос Туроха, и каждый тут думает только о себе.
— Чтобы это узнать, не нужно было так суетиться, — пожимает узкими плечами Пирка, — могла у меня спросить. Я бы тебе сразу сказала, что со здешними здоровулями общий шурк не сваришь. Каждый сожрёт, что сможет, сам, а в котле так и будет пусто. А чего ты хотела-то?
Найра устало закатила глаза, но потом пожала плечами и в который уже раз за сегодня рассказала всю историю: про колдунов-личей, про замерзающий Дулаан-Зах, про общее светило, про то, что Бессмертный Двор решил пожертвовать всеми разумными кифандира, чтобы за их счёт продолжить своё немёртвое существование.
— Тю, — сказала Пирка, дослушав, — так вам всего-то надо разломать блестящие загогулины на стенах и стырить оттуда прозрачные штукуёвины?
— Ну да, — растерянно сказал Эдрик. — Тогда некрополи опустятся на землю, личи потеряют силу и рассыплются в прах.
— Кнак, эй, Кнак, бестолочь хвостатая! Бегом сюда! — закричала кобольдесса на весь подвал.
— Чего надо, дорогуля? — неохотно подошёл к ним её муж.
— У вас того бум-бума ещё много осталось?
— Ну…
— Да ладно, не могли вы с Бокбаком и Заксом не притырить! Минимум половину же спёрли, признайся!
— Чего сразу «половину»? — засмущался кобольд. — Может, и не половину вовсе. Кто его считал-то… Да там и так бы хватило! Мы сразу запросили втрое, здоровули-то в бум-буме ни бум-бум!
— Кристаллы не должны пострадать! — быстро сказала Найра.
— Не волнуйся, красотуля, насчёт чего взорвать и чего спереть мы тут первейшие и никогда одно с другим не попутаем!
— И чего вы за это хотите?
— Послушай, — обратилась, деловито потирая маленькие ручки, Пирка к Эдрику. — У тебя в замке тюряга большая?
— Э… А тебе зачем?
— Мы все хотим к тебе на пожизненное, век воли не видать!