— То есть оно не прекратилось?
— Нет, только сильно усложнилось. На Колловски вместе с правами перешли и все обременения по недвижимости, включая тянущееся десятилетиями дело о конфискации за нелояльность, но к Теодану его применить было сложно, и документы вернули на «дополнительное расследование в связи с новыми обстоятельствами». К тому времени оно уже занимало не один шкаф в архиве, и только на то, чтобы прочитать всю эту гору бумаг, ушёл бы год. Тем не менее, однажды начавшись, любое дело не может быть прекращено, в этом суть юридической системы Бос Туроха. Оно заканчивается судом, даже если все обвиняемые к концу разбирательства умерли от старости. В этом случае процесс будет проведён посмертно.
— Как я понимаю, — Марва в задумчивости почесала нос стволом пистолета, спохватилась и убрала оружие, — история повторилась? Родители умерли, юристы опять начали с начала?
— Именно! Но в этот раз ситуация другая.
— И в чём же разница?
— Всё это время латифундия никому не была нужна. Никто не хотел, чтобы дело дошло до суда, никто не подмазывал судейских, на него сажали самых никчёмных студентов-практикантов, которые лишь множили бессмысленную гору бумаг. Но я тебя уверяю, племянница, в случае необходимости юридическая система Бос Туроха может быть быстрой и эффективной, как дварфийская гильотина.
Глава 13
Следы наследства
Проснувшись, Эдрик не сразу понял, где находится. Для него это привычная ситуация: ложиться спать, где придётся, и далеко не всегда трезвым. Таверна из недорогих, спит не раздевшись, по голове как будто прилетело моргенштерном, во рту словно грунг насрал. Нормальное утро наёмника.
— Дес?
— Да, хозяин.
— Я вчера надрался?
— Как упавший в стакан пикси, хозяин!
— Радует на фоне других возможных причин.
— Нет, это не был приступ пост-заклинательного расстройства. Просто слишком много эля. Я тебя понимаю, информационный шок.
— Информационный?
— Слишком много почты, новостей и рекламы разом. Горожане к такому привычные, а тебя накрыло.
— А, да, — припомнил Эдрик. — Кенку. Мраковы послания. Я хотя бы не отвечал на них?
— Нет, хозяин. Выслушал, накидался и ушёл спать. Вёл себя весьма разумно и сдержанно, я прям удивился.
— Привыкаю к новой роли солидного землевладельца. Который час?
— Пора завтракать.
— Моё любимое время, — сказал Эдрик.
В обеденном зале трактира пусто, кухня закрыта, официантки нет, но хозяин без проблем выдал стакан горячего моркофе, а есть пока не хотелось.
— Вас спрашивали, — сказал трактирщик.
— Кто?
— Много всякого народу. На вид не то карманники, не то адвокаты, я их плохо различаю. Всем сказал, что про постояльцев не рассказываю, тайна проживания священна.
— Мало предлагали?
— Сущие гроши. Нищеброды какие-то. Не связывайтесь с ними, мой вам совет, найдите приличного юриста.
— Не уверен, что мне нужен юрист.
— Похоже, вы давно не были в Бос Турохе, — вздохнул полурослик. — Но дело ваше. Рассчитаетесь или продлите?
— Рассчитаюсь, пожалуй. Не уверен, что вернусь, надеюсь сегодня же закончить дела и уехать.
Эдрик щедро насыпал на стойку серебра, компенсируя трактирщику стойкость перед лицом настойчивых проходимцев. Денег осталось немного, но и жалеть их смысла нет — не та сумма, которая что-то значит в Бос Турохе. Надо быстро подписать бумаги и возвращаться. Припомнив вчерашние послания, решил никому не отвечать и ни с кем не встречаться, по крайней мере до тех пор, пока наследство не оформлено надлежащим образом. А вот потом… Сколько там сказал драу? Пятнадцать миллионов пазуров? Это стоит обдумать…
В секретариате градоправления сидит уже другой чиновник, толстый, в очках и с красным, выдающим любовь к возлияниям, носом.
— По какому вопросу? — спросил он неласково.
— Оформление наследства, — ответил Эдрик и, увидев накатывающее на лицо секретаря брезгливое выражение, торопливо пояснил: — По латифундии Колловски. Мне назначено на сегодня.