— К этому привыкаешь, — утешил дядя. — Пошли, нас ждёт бабуля.
— Бабуля?
— Твоя бабуля, моя мамуля. Она тебе понравится. Только надо привыкнуть.
— Как к запаху?
— Почти.
— Мне её так и называть? Бабулей?
— О мрак! Нет, конечно. К ней следует обращаться «эрзе». «Эрзе Меллириан».
Назвать эльфийку «бабулей» у Марвы язык бы не повернулся. Это, пожалуй, последнее слово, которое придёт на ум при взгляде на эрзе Меллириан. К тому, что мать её матери не будет выглядеть старой, девушка была готова, всё-таки долгоживущая раса. Тёмная кожа с отливом в синеву, красные глаза, длинные тонкие пальцы с чёрным маникюром и открытое платье, не скрывающее превосходную фигуру, её не смутили: драу есть драу. Но то, что её бабушка по матери оказалась совершенно лысой, Марву шокировало.
— Дочь моей дочери, — констатировала сияющая безволосым черепом эльфийка нейтральным тоном.
— Меня зовут Марва. То есть Марвелотта, хотя Марва мне нравится больше, но вы можете…
— Подойди, — перебила её Меллириан.
Девушка приблизилась к креслу, скромно кивнула.
— Мать не рассказывала тебе о нас.
Это не был вопрос, но Марва кивнула.
— Я так велела. Ты отправлялась во внешний мир, ты была мала, знание было лишним. Пришла пора узнать.
— Я готова!
— Нет, ничуть. Но твои родители убиты, и выбора у нас нет. Тебе придётся стать чуть больше драу, чем ты рассчитывала. Иначе ты не выживешь. И не выживем мы.
— Я готова попробовать, — поправилась Марва.
— Дарклин, — обратилась эрзе Меллириан к дяде.
— Да, бабуля?
— Ещё раз так меня назовёшь, отрежу уши.
— Разумеется, бабуля. Как всегда.
— Вы привезли?
— Йодомагин и продукты. Они наверху. Я распоряжусь о разгрузке.
— Тогда покажи ей.
— Всё?
— Да. Глазки вроде умненькие…
— И это всё? — злится Марва, пока они с дядей идут по коридору. — «Глазки умненькие»?
— А ты чего ожидала? Горячих родственных объятий?
— Ну, не прямо так… Но хотя бы сказать: «Привет, внучка, я рада тебя видеть, сочувствую, что ты теперь сирота, как твоя жизнь, как твой брат?» Мрак, она же моя бабушка!
— Бабуля тебе не рада, не сочувствует, не интересуется твоей жизнью и не говорит того, чего не думает.
— Но моя мама — её дочь!
— Мамуля родила… не помню точно, сколько детей. Кажется, меньше ста, но ненамного.
— У меня столько дядей и тёть?
— Нет. Только я.
— Но…
— Высокая смертность, — пояснил Дарклин, — мало кто доживает даже до второго десятка лет. Ты совсем ничего не знаешь ни о драу, ни о Жендрике. Это не твоя вина, родители ничего тебе не рассказали, убрав подальше от Дулаан-Заха. Надеялись, что к моменту твоего возвращения всё закончится. Но вышло как вышло, тебе придётся взрослеть прямо здесь и сейчас.
— И становиться драу?
— Нельзя стать драу, не родившись им, но даже четверти крови достаточно, чтобы иметь проблемы. Давай пройдём в мои покои, я распоряжусь, чтобы тебя покормили, и расскажу то, что тебе следует узнать прямо сейчас. До того, как ты увидишь то, что увидишь.
— И что же такого я увижу?
— Имей терпение. Вот, это моё жилище.
Тяжёлая резная металлическая дверь, каменные стены, простая кровать, мишени для метания ножей, тренировочный манекен — комната воина. Но при этом одна стена полностью занята книгами.
— Присаживайся, — указал он на кресло, — сейчас принесут обед. Итак, рассказать тебе надо так много, что я всю дорогу думал, с чего начать. Начну, пожалуй, с предыстории. Скажи, племянница, ты когда-нибудь слышала о Жозефе Медвуль?
Глава 20
Приглашение, от которого нельзя отказаться
— Жозефа Медвуль? — переспросил Эдрик. — Нет, не слышал. А должен был?
— Не обязательно, — ответил Ларрадон. — Она известна только в учёных кругах, да и то во многом как курьёз. Единственная в своём роде. Во-первых, женщина-драу. Во-вторых, женщина-учёный. В-третьих, учёная-драу! Говорят, тёмные её изгнали, признав безумной, но она всегда это отрицала и говорила, что ушла сама на поиски знаний. Уехала на Диаэнкевал, подалась в последователи тамошнего нефилима, Киноринха, в так называемую «Церковь Лодочника». Бороздила Край на их Ладьях, отчего окончательно тронулась и сочинила «Новый Метатекст», за который её выперли уже и оттуда. Дама сложной судьбы, в общем.
— И к чему вы о ней вспомнили?
— К нашему разговору о Крае и светилах. Безумна Жозефа или гениальна — мнения расходятся, но есть то, в чём согласны все учёные Альвираха: нет никого, знающего о природе Края больше, чем она. Говорят, потратила всё состояние на скупку Монет Душ, единственной валюты, на которую можно нанять Ладью, а потом в прямом смысле заложила душу Киноринху, чтобы продолжить исследования. Никто из ныне живущих, кроме самих Лодочников, не провёл в Крае столько времени, сколько Жозефа, и уж точно никто не проводил там научных исследований. Так вот, тридцать лет назад, когда Край только начал деградировать, а светила гаснуть, Жозефа Медвуль, про которую уже успели забыть, внезапно объявилась и выступила с заявлением по маградио. Для этого ей пришлось как-то пробраться в Бос Турох, что не так-то просто для драу, но эти отмороженные балбесы, магдиджеи, даже не подумали о последствиях: «О, безумная тётка в эфире! Круто! Рейтинг взлетит до небес!» Излагала она так же путано и занудно, как пишет (её «Новый Метатекст» неоднократно занимал первое место в номинации «Самое скучное чтиво Альвираха»), а Бессмертный Двор быстро спохватился и заглушил магоэфир, прервав передачу, но всё равно нашлись те, кто услышал и понял.