— Ах, но ты помнишь прикосновения солнца… — Она щелкнула пальцами, и золотистая теплота окутала пещеру, как если бы они стояли нагишом под освещённым солнцем небом. — Радость летнего дня… — Другой щелчок, и прохладный бриз пронёсся мимо, неся с собой аромат свежескошенного сена. — Как дневной свет переливается на волнах, когда ты плывёшь домой… — Щелчок, и звук воды, несущейся мимо корпуса корабля, заполнил их уши.
Иво поднял лицо к теплу и свету, лившемуся на него сверху, и вздохнул.
— Это снова может стать твоим, — шептала Квен. — Я освобожу тебя от проклятия. Отдай мне Беатрис, и ты снова станешь человеком и сможешь прожить свою жизнь на солнце. В своём доме. Я буду любить её, заботиться о ней, воспитывать её как свою собственную. Скажи «да», и ты получишь всё это.
Даже испытывая страх, Алейда поняла, что предлагала Квен. Как человек, Иво мог пойти домой. Одно слово — и у него было бы солнце. Всё, что ему надо было сделать, это бросить их ребёнка. Он мог сделать это. Она знала, что он сделает это. Ах, Боже, нет.
Иво открыл глаза и пристально уставился в холодные синие глаза Квен.
— Возьми меня вместо неё.
— Нет! — закричал Бранд, и Алейда поняла, что и она кричит вместе с ним.
Иво проигнорировал их обоих.
— Я буду твоим сыном, — сказал он Квен. — Я всего себя отдам тебе, буду уважать тебя и учиться любить тебя так, как сын любит мать.
— Ты! Ты думаешь, что мне нужен один из животных, растерзавших моего мальчика? — Гнев потряс её настолько сильно, что Беатрис задрожала в её руках.
Иво опустил меч и вышел вперёд, соединяя запястья так, как если бы он был скован кандалами.
— Тогда возьми меня как раба, чтобы служить тебе. Чтобы ты могла истязать меня, как пожелаешь.
— Или меня, — сказал Бранд. — Я тот, кто убил Сигвейрда, тот, кого ты действительно хочешь заполучить. Потрать свой яд на меня, ведьма. Ты больше насладишься этим.
— У меня другие планы относительно тебя, Медведь, — сказала Квен голосом, от которого мурашки пробежали по коже Алейды. — Я хочу ребёнка. Она мала. Она будет любить меня как мать.
— Как это делала я? — спросила Алейда, глотая от слёз слова, заполнявших глаза и забивающих горло. — Неважно как ты называешь себя, ты — моя Беата, та, которая воспитывала меня и нянчилась со мной, и учила меня шить. Моя Беата, та, которую я любила все эти годы. Неужели ты не понимаешь, что у тебя уже есть желаемый тобой ребёнок.
Выражение лица Квен смягчилось.
— Почти что, ягнёночек. Ты больше любила свою мать и бабушку. Этот ребёнок будет любить только меня.
— А кого я должна любить? — рыдала Алейда. — Как ты можешь забрать у меня моё дитя, когда сама знаешь, что значит потерять собственного ребёнка?
— Я не собираюсь отнимать её у тебя, ягнёночек. Он отдаст её.
— Но он не сделает этого. Ты слышала, что он сказал. Пожалуйста, отдай её мне. — упрашивала Алейда и потянулась к ней.
— Я могла бы забрать вас обоих, — размышляла Квен, — и иметь и дочь и внучку. Что ты на это скажешь, Орёл?
— Нет. — Иво притянул назад Алейду и снова поместил себе за спину. — Возьми меня, Квен. Это единственное предложение. Ничего кроме этого. Отошли домой Алейду с Беатрис, поклянись, что твое зло больше никогда не коснётся их, и я навечно буду принадлежать тебе.
— Как трогательно. Ты любишь её, — глумилась Квен. — Это не поможет тебе теперь, когда твоя жена видела тебя в твоём истинном обличье. У тебя нет выбора. Брось своего ребёнка и наслаждайся жизнью, или откажись и продолжай жить в своём аду. В любом случае Алейда будет ненавидеть тебя.
— Скорее ад замёрзнет, — сказал Иво. — Ты не получишь никого из них.
— Конечно же, я могу заставить Алейду забыть, — предложила Квен. — Всё это. Орёл. Всё, что она видела. Даже Беатрис.
— Я никогда не забуду собственного ребёнка, — поклялась Алейда.
— Ах, но ты забудешь, ягнёночек, и полюбишь его. Отдай мне ребёнка, Орёл, и у тебя будет Алейда и солнце.
— Ты многое предлагаешь, Ведьма, пытаясь заставить меня сказать да. Почему?
— Потому, что она должна, милорд. — Мейрвин вошла в пещеру, Том шел за ней по пятам.
По лицу Бранда промелькнуло беспокойство.
— Мейрвин. Уходи отсюда.
Она покачала головой.
— Я должна быть здесь.
— Пожалуйста, Мери, уходи. Ты не знаешь, кто она. Том, уведи её отсюда.
— Том, позаботься о своей леди, — спокойно сказала Мейрвин. — Я знаю, кто она, messire. Именно поэтому Мать послала меня.
— Самонадеянность, — глумилась Квен. — Твое простое волшебство богини не сможет сравниться с моим.
— Я слушала у входа в пещеру, великая. Я хорошо знаю, что может сделать твоё волшебство. — Она повернулась к Бранду, привлекая к себе внимание Квен.