Он лежал, прижатый тяжелым телом Тавина, жалея, что ему не выпала возможность заняться с Лимос любовью перед смертью. Жалея, что не извинился. Что не дал ей понять кристально чётко, что его не волновали её поступки в прошлом.
Боль в сердце Эрика не имела ничего общего с погружённым в него клинком. Его страдания были из-за Лимос.
Тавин выдернул нож из груди Эрика и неловко поднялся на ноги, зажимая рукой собственную рану, пока его противник истекал кровью на белом песке.
Или... подождите-ка. Крови не было. Подняв голову, Эрик пошевелил пальцами на руках и ногах. Он сел, осмотрел свое тело и, вот чёрт, его раны затягивались.
– Какого х…
Тавин развернулся и метнул нож, прямо в горло Эрику.
Боль была адской, но когда он вытащил клинок, то ощутил странное пощипывание, когда края раны начали срастаться.
– Ух ты, клёво.
Эрик похлопывал себя по телу и даже не смотрел на Тавина, который в этот момент обрушил на него град мелких калтропов, которые соприкасаясь с кожей, прилипали к ней, подобно дюжине колючек репейника.
Они въедались в кожу и мышцы, пытаясь добраться до жизненно важных органов. Очень гадкое демоническое оружие. И когда Эрик попробовал вытащить один из плеча, его кожа задвигалась, и вытолкала наружу противные колючки.
– Бля… – ругнулся Тавин, останавливаясь напротив. – Что ж ты никак не сдохнешь?
– Понятия не имею, – ответил Эрик, поднимаясь на ноги, и мелкие костяные шпоры осыпались на землю.
Тавин опять на него бросился, на этот раз с кинжалом с изогнутым лезвием, стараясь добраться до шеи. Демон уже не шутил, а взялся за дело серьезно. Большинство существ – даже бессмертных – не могут пережить обезглавливание. Эрик пригнулся, развернулся и смог помешать Тавину достигнуть цели. Но парень был очень быстр, и когда он крутанулся, перед глазами Эрика мелькнуло серебряное лезвие.
Он бросился на землю, и, перевернувшись, подобрал один из шипов. Быстрым движением он метнул крохотное оружие, и попал демону в живот. Тавин зашипел от боли и выпустил из рук кинжал. Эрик среагировал молниеносно, подобрав его и вспомнив школьные дни, когда он занимался футболом, одним движением бросил демона на землю. опрокинув на лопатки.
Эрик прижал лезвие к горлу Тавина.
– Закончил?
– Убей меня, – прохрипел он, – или мне придётся продолжать.
Острие шипа в любом случае убьёт его, но это было бы чертовски медленно и болезненно. Перерезать горло Тавину было бы милосерднее. Но черт возьми, парень сильно рисковал, помогая Эрику, принося ему воду и способствуя его побегу из Шеула. А потом была еще эта фигня с разумом.
Эрик посмотрел на демона, его кожа побледнела и стала скользкой от пота.
– Ты лечил мое тело, но также и исцелял мой разум, не так ли? Вот почему я не сошел с ума от посттравматического стрессового расстройства.
Глаза Тавина широко распахнулись. На мгновение Эрик решил, что он собирается это отрицать, но сильная дрожь сотрясала его тело, он задыхался.
– У меня... ограниченные... способности. Мать... была... Пруоси.
Пруоси. Разновидность демона, обладающих невероятными умственными способностями. Так Тав унаследовал физический талант демона-семинуса от своего отца, но и психический от матери. Эрик задавался вопросом, какими другими талантами был наделен демон.
И какую еще информацию он мог от них скрывать.
– Что ты знаешь о найвах, посланных за мной?
– Ничего, – простонал Тав, и струйка крови потекла из его уголка рта. – Но поищи... вне Шеула... преступника. Его остекленевшие от боли глаза встретились с глазами Эрика. – Найвы – шпионы. Никакой демон не будет... использовать их в качестве... убийц. Слишком непредсказуемы.
Да, новость была дерьмовой. Кто же за пределами Шеула хотел его смерти?
От тяжелых шагов завибрировала земля, появились Лимос и Арес с обнаженными мечами, направленными на Тавина.
– У меня все под контролем, – сказал Эрик. – Тавин пытался меня убить, но по какой-то причине я не умер.
Арес свистнул одному из своих слуг Рамрилов, который стоял неподалеку.
– Подготовь камеру пыток.
Господи. Всадники определенно не бездельничали. Он взглянул на Лимос, свирепо смотревшую на него, и ему стало интересно, представляет ли она Эрика в камеру пыток рядом с Тавином. Эрик бросил нож в песок и толкнул его ногой. Никого не будут пытать, и также никто не собирается убивать Тавина.
– Вы слышали, ту часть, где я сказал, что не умер? Я получил удар ножом в живот, горло и сердце. – Эрик потер пальцами кожу на шее. – Нет, так узнали бы.
– Будь я проклят, – Арес сунул меч в ножны. – Гетель заявила, что часть Ривера и Лимос могут остаться, когда она отрывала их души от тебя. Я бы сказал, в тебе остались кусочки бессмертия.
Тав все еще лежал на земле и кашлял кровью.
– ...Я свободен от обязательств, если..., – он шумно втянул в себя воздух. – ...ты бессмертен.
Эрик опустился на колени рядом с ним и положил руку на рану на животе демона.
– Ему нужен врач. – Медицинской подготовки Эрика было не достаточно в столь дерьмовой ситуации.
– Он пытался тебя убить, – отрезала Лимос. – Что ему нужно, так это обезглавливание.
– Он помог мне сбежать из Шеула, – тихо ответил Эрик. – И помог сохранить здравый рассудок.
Арес выругался.
– Отнесу его в ЦБП. Грёбные демоны с их грёбаными демонскими больницами...
Он поднял Тавина на руки, открыл портал и скрылся в нём, оставляя Лимос и Эрика пялиться друг на друга. Эрик точно знал, что она представляет демона закованным в цепи и проигрывает в голове различные варианты истязаний, включая раскалённые кочерги.
– Ты солгал, – начала она, запихивая меч в ножны. Эрик с облегчением выдохнул, он даже не помнил, как задержал дыхание.
– Да.
– Почему?
Он мог бы сказать ей, что это он защищал своих коллег и их связь с Эгидой, и хотя это было правдой, он собирался отбросить ложь и рассказать истинную причину того, почему не открыл ей всю правду.
– Поскольку Эгида верила, что сможет остановить Апокалипсис. Они сделали это во благо всего мира. Я не участвовал в принятии решения, но должен верить, что они сделали это по правильным причинам. – Эрик остановился, задумавшись как рассказать остальное. Он решил, что лучше методом удаления повязки: сделать это быстро. – Реган беременна.
Лимос резко вдохнула.
– Это... Тана?
– Угу. – Эрик с опаской наблюдал за Лимос, надеясь, что она не взорвется как Тан. Это было какое-то ужасное дерьмо, и опыт, который он не хотел никогда пережить снова. – В одном из свитков, к которым ты привела Кинана, сказано, что если Всадник и Хранитель зачнут ребенка, то малыш спасет мир.
– О, Боже. – Лимос зажмурила глаза.
– Ты знала?
– Нет. – Ее глаза налились кровью, когда она снова их открыла. – В смысле, я не знала о свитке. Но... я догадалась, что гробница подставная.
– Так я и думал, – пробормотал он. – Думаю, Мор заставил тебя?
– Да. – Она выглядела такой несчастной, что ему захотелось притянуть ее в свои объятия, но он не был уверен, что сможет на этом остановиться. Он хотел забыть все это и заняться чем-то более приятном, но им нужно поговорить. Они должны все выяснить раз и навсегда.
– Все это, потому что я хотела скрыть свою ложь. – Голос Лимос дрожал, – все из-за меня, Эрик. И этому не будет конца?
Он не мог больше терпеть. Ему пришлось прикоснуться к ней. Подойдя ближе, он нежно взял ее за плечи, но крепко.
– Все закончиться, Лимос. Но прямо сейчас скажи мне... ты еще что-нибудь скрываешь? Все, что угодно?
– Нет, – прошептала она. – Ты и мои братья теперь знаете все. Ну, они узнают, как только я расскажу им о гробнице. И о ребенке.
От облегчения мышцы Эрика чуть не превратились в лапшу. Они оставили в прошлом ложь и тайны, и, конечно, ее братья простят ее, так же, как и Руна...
Чувство стыда захлестнуло его, он почти согнулся от силы этого чувства. Он столько скрывал от Руны. Да, для ее же блага, но когда Лимос сделала тоже самое ради его блага, он был в ярости, потому что он мог сам сделать выбор.