А что, если… Ведь с Ло оно, как было? Перепрыгнул в кого, а как умер — обратно. Я, может, потому и не возвращаюсь в себя, что смерть оба раза ненастоящей была. Вдруг, красная сотня вернёт меня? Там же гибель моего временного пристанища уже будет взаправдашной.
Китя, Китя… В кого ты превратился? Ну прямо, как Ло рассуждаешь. Временное пристанище… Он так-то человек. И все остальные здесь тоже не куклы. В угоду своим целям убить пятерых? Ну, слабаки. И что? Слабаки — тоже люди вообще-то. Не ври себе, Китя — на такое ты не пойдёшь. Эти люди тебе не враги. Ты не сможешь.
Да и кто сказал, что оно точно сработает? На Воде свои законы. Умрёшь вместе с этими бедолагами окончательной смертью, и на этом всё. Забудь даже думать об этом. И подло, и риск. Только прежний план, только странствия. Другого пути у тебя нет.
А какой путь у этих бедняг? Только к гибели. И ничего тут не сделаешь. Вода жестока. Если кто-то побеждает, то обязательно кто-то проигрывает. Красно-зелёные весы не обманешь. Сильные пойдут дальше, слабых Пояс Смерти сожрёт. Что я сделаю? Ну, один раз им помогу победу добыть, ну два, ну пять… Не могу же я этот отряд на себе через всю Воду протащить? Это годы и годы. Да и справлюсь ли?
Как не грустно всё это, а мне хочешь-не хочешь, но придётся уйти. Спасти этих людей я не в силах. Жестокая арифметика не даёт обмануться — половина из тех отрядов, что пришли сюда с Суши, обречены. Чтобы у одних прибыло, нужно, чтобы у других убыло. Одним — идти дальше, другим — погибать. Зелёная сотня на лбах победителей равна сотне красной на лбах проигравших. Колдун называет такое мудрёным словом «баланс». Не мной придуманы здешние законы. Не мне и…
Ох, ёженьки… Внезапно у меня открылись глаза. Китя, Китя… Дремучий ты неуч. Одна зима в храмовой школе, и думаешь, что считать научился. Не так всё. Какие весы? Какой к йоку баланс? Да, если бы народ знал, что их ждёт на Воде… Тут же можно всем дальше идти! Вообще всем! Ох и подлость… Ну, Серые… Не пояс людей губит. Храм.
От злости аж кулаки сжал. Один прямо до хруста в костяшках, другому сомкнуться мешает копьё, какое держу в руке. Всем обманам обман! Тут же нужно по очереди. Одни сотню собрали, другие, ещё одни. И по кругу, по кругу. Каждый новый отряд имеет сто поражений в запасе. Если прибывшие на Воду толкали бы тех, кто уже здесь давно, то никто не достался бы Поясу Смерти.
Мне сложно объять всю картину, я глупый, но Ло бы уж точно смог провести все расчёты и придумать такие правила, соблюдая которые, все попавшие на Воду смогли бы без риска по очереди уходить дальше. Это, как лестница из вёдер с водой. Снизу появляются полупустые, на самом верху почти полные. Переливаешь из одного в другое, переливаешь, переливаешь. И знай только следи, чтобы ни одно из ведёрок не показало дно. Всё это можно устроить. Легко можно. Нужно только на берегу обо всём договариваться. Отсюда, с Воды, этой лестницы жизни уже не построить. Проклятый Храм…
— Не вини себя, — положил мне на плечо руку сосед, неправильно прочитавший по моему лицу обуревающие меня эмоции. — Уж кто-кто, а ты меньше всех виноват. Это нам, трусам, кара Единого. Не тебе. Прости, Фил. Утянули тебя за собой.
Этот бездарь. Вижу только возраст с отмером. Нитей нет. Как всё-таки быстр человеческий разум. Вон, сколько всего передумать успел за прошедшие с момента обновления секунды. Надо успокаиваться. Гнев на Серых мне здесь не поможет. У повисших на краю пропасти бедолаг есть шанс выжить. Раз их спасение не станет убийством кого-то другого, раз никаких жестоких, но справедливых весов не существует, я попробую помочь этим людям. Условие у меня лишь одно — они должны быть людьми.
Я уже повидал на своём Пути столько гадов, что и сосчитать сложно. Если дядьки, в чью компанию я угодил, окажутся очередными уродами, брошу их без зазрения совести. Но посмотрим. У меня есть седмица. Одна-то уж точно. Предстоящий поединок в любом случае придётся выигрывать. В пылу боя я могу не суметь с первой же попытки перескочить в одарённого из другого отряда. Мне нужен запас, право на ошибку. Иначе сам того не желая рискую проверить, что будет, когда человек, в чьём я теле сижу, соберёт на лбу красную сотню.
— Завязывай, — усевшись на песок, пробурчал другой дядька. — Какая уже разница, кто виноват? Хватит, Джекс. Не начинай своё нытьё по новой.
На этих нет шкур злых зверей. Простая потрёпанная, ни единожды чиненая одёжа. Сплошные заплатки и штопаные стяжки. С оружием тоже в отряде похуже. Луки с копьями есть у всех, как и ножи, а вот топор, который висит у меня на поясе, один на всю пятёрку. Сразу видно, что с Суши уходили не богачами. Спасибо хоть, что вещевые мешки у всех есть, да и при флягах, бурдюках тоже все.