— Зубана хоть прикончил? — с укоризной во взгляде спросил меня третий мужик.
— Добил, да, — ответил за меня последний из четверых, который сразу после обновления простонал: «Нашли…». — Я помирал как раз. Видел. Фил, видно, спрятаться не успел. Или плохо спрятался.
Ну всё, отмалчиваться больше нельзя, пора их знакомить с «Пришибленным». Теперь оно пройдёт легче. Опыта я набраться успел.
— Вы кто? Я вас знаю?
Знакомые выражения лиц. Седмицу назад уже видел такие.
— Фил, ты чего?
— Фил… — словно пробуя слово на вкус, протянул я. — Меня так зовут, да? Не помню… Ничего не помню…
Трое с выпученным глазами, но четвёртый почему-то больше зол, чем удивлён. На лице коротко стриженного крепыша с гладко выбритым квадратным подбородком сомнения борются с гневом.
— Что за дурацкие шутки? — с упрёком проворчал удивившийся меньше других мужик. — Нашёл время. И так тошно.
— Вот йок! — завалился на спину сидевший на песке дядька с копной чёрных курчавых волос и с такой же пышной бородой того же цвета. — Теперь нам точно конец! Фил разума лишился.
— Последняя капля, — запричитал худощавый русоволосый Джекс. — Это всё кара Единого. Его кара…
— Заткнись, Джекс! — грубо оборвал его высокий широкоплечий детина с блёклыми серыми глазами и большим приплюснутым носом.
— Да вы чего? — сбросил со спины мешок гладко выбритый дядька. — Он же врёт. — И, повернувшись ко мне, зло добавил: — Хорош дурить, Фил. Забыл, какой у меня дар? Что за дурацкие шутки?
Приехали… Вот тебе и бездари. Это у них только боевых даров, видать, нет. Дядька правду от лжи отличает. И, что теперь делать? Внезапно потерявшим память Филом прикинуться не получится точно. Сознаться? Нет, нельзя. Уже думал над этим. Свои секреты Ло может кому-то раскрывать только сам. Прикинуться посланцем Единого, который отправлен помочь им? Тьфу, йок! Не тупи, Китя. Нельзя же брехать. Всё твоё мастерство в этом деле отправлено муфру под хвост. Прикинуться кем бы то ни было у тебя не получится.
— Чего молчишь?
Точно! Молчать! Я же могу молчать. Ничего им не скажу, и пусть думают всё, что хотят. Что они мне сделают? Да ничего. В крайнем случае перебью их всех к йоку и поединок сам выиграю. Всё равно от этих бездарей мало толку. Очнутся потом, свои новые цифры увидят на лбах и по-другому небось на всё это посмотрят.
— Ладно. Раз дар у тебя, притворяться не буду. Так даже проще. Не Фил я.
О, как иные слова бодрить могут. Мигом все в чувства пришли. Тот, который лежал, вскочил на ноги; нытик-Джекс, округлив глаза, застыл статуей; сероглазый здоровяк, стоявший ко мне слишком близко, отпрянул; одарённый крепыш же мгновенно перехватил копьё в две руки и направил его на меня.
— Как не Фил? — заикаясь, промямлил Джекс.
— Проклятая Вода! — выругался здоровяк. — Мало ей нашей смерти. Решила нас прежде ещё и с ума свести.
— Мужики, — процедил сквозь зубы безбородый крепыш, — он не врёт. — И зло мне: — Кто ты, мать твою? Это, что ещё за дела?
Ближе сунется, срублю его копьё к йоку незримым клинком. Это надо же, такой редкий дар и так не к месту мне встретился. Хотя… Раз он правду от лжи отличает…
— Кто я — неважно. Важно то, что я хочу вам помочь.
Вот тебе чистая правда. И, что теперь? Жить-то небось хочется?
— Одержимый! — попятился от меня Джекс.
— В Фила что, бес вселился? — неуверенно пробормотал чернявый лохмач, тоже направивший подхваченное с песка копьё в мою сторону. — Прол, спроси его? Спроси?
— Я не бес, — поспешил я успокоить народ. — И вообще к Низверженному никаким боком. Человек я. А большего вам знать и не надо.
Всё сплошь правда. И безбородый Прол мне не даст соврать.
— Во дела… — пробормотал сероглазый здоровяк, тоже наставивший на меня копьё, как и все, кроме продолжающего пятиться Джекса. — Неужели, не брешет?
— Он не врёт, — подтвердил Прол задумчиво.
— А, что с Филом тогда? — нервно бросил чернявый. — Где наш Фил? Отвечай!
— Спит ваш Фил, — ухмыльнулся я. — Потом ему всё расскажите, когда я уйду. И вы это, мужики… копья-то опустите. Не ровен час, поцарапаетесь ещё. Мне вас так-то перебить, что раз плюнуть. Сказал же — помочь вам хочу.
Мужики переглянулись и нехотя опустили оружие. Оно, может, даже и к лучшему, что среди них оказался человек с таким даром. Безбородый Прол не просто так сейчас часто моргал. Это он глазами кивал. Теперь все они знают, что со мной шутки плохи. И о том, что мои слова про помощь — чистая правда, тоже.