В тот вечер Борика отправил своих людей на очередное задание, а сам решил проверить, с кем тайно встречается жена одного дезертира. Это была молодая красивая женщина, и мужчины смотрели на нее с нескрываемым восхищением, но никто из них не смел открыто ухаживать за нею. В деревне ходили слухи, будто она — избранница бога, поскольку в отсутствие мужа родила мальчика, а теперь снова забеременела. И все это, как объясняли верующие, якобы от каких-то целебных трав. Местный священник не разуверял свою паству в этом и, приглаживая свою козлиную бородку, глубокомысленно говорил: «По религии все на белом свете — божье, а зачатие от божьего духа — знамение...»
Старенький дом жены дезертира стоял на краю деревни, возле пересохшей и заросшей бурьяном речки. Борика выбрал удобное для наблюдения местечко и начал ждать. Не прошло и часа, как послышался шорох. Со стороны леса по лощинке уверенным шагом шел какой-то мужчина. Подойдя ближе, незнакомец остановился, быстро осмотрелся и поспешил к курятнику, расположенному на самом берегу. «Ах, негодник, вор, значит, — подумал Борика. — Сейчас заберет кур у бедной женщины, а потом ищи ветра в поле!» Однако кудахтанья кур не послышалось. Это озадачило нашего сотрудника. Сгорая от любопытства, он осторожно приблизился к курятнику и, к своему удивлению, обнаружил темный вход в туннель, который вел к дому жены дезертира. «Да, но кто же это? — подумал Борика. — Не муж ли это нашей «избранницы бога», дезертировавший из армии около четырех лет назад?..»
Примерно через полчаса из туннеля послышался шум. Затаив дыхание, Борика прижался к земле и, когда незнакомец, словно ящерица, выполз из норы, приставил к его груди автомат.
— Стой, не шевелись! — тихо, но повелительно скомандовал Борика.
Когда дезертира привели ко мне, он дрожал как осиновый лист. Зубы у него стучали, но не от холода, а от застарелого страха.
— Налейте ему в таз воды, — сказал я. — Пусть согреется и смоет с себя грязь.
Он смотрел на воду и, потирая руки, бормотал:
— Правильно говорите. Так оно и есть, браток... Хочется почувствовать себя человеком. Надоело жить медведем... А что теперь, посадят меня, браток?..
Борика вышел, чтобы поискать ему какую-нибудь чистую одежду, а я не без любопытства наблюдал за арестованным. Он с удовольствием мылся, кряхтя и отдуваясь от мыльной пены...
Через час дезертир был в полном порядке: вымыт, выбрит, причесан. Взглянув в зеркало, он сам себе удивился. Видно было, что он испытывал приятное ощущение во всем теле. На его щеках появился румянец. Он несколько успокоился и перестал дрожать. Дезертир не узнавал сам себя. Ему еще не верилось, что он вновь может стать человеком. Скрываясь, он жестоко наказывал себя: рыл землю, как крот, и четыре года убегал от людских глаз. Только теперь он понял полную бессмысленность всего пережитого. Боясь наказания за дезертирство, он скитался по горам, избегая людей и боясь даже собственной жены. Когда ему становилось невмоготу, он приходил на поле и тайком, как воришка, наблюдал за нею с утра и до вечера. Его одолевали воспоминания о первых месяцах после их свадьбы, и каждый день, спускаясь с гор, он прятался где-нибудь и часами наблюдал за супругой. Наконец однажды ночью он не выдержал и, как храбрый солдат, рискуя и преодолевая страх, пришел в свой дом и открылся жене...
Когда, переодевшись, он вновь появился в канцелярии, его нельзя было узнать. Не будь с ним Борики, я принял бы его за иностранца, попавшего сюда неизвестно откуда. На нем были полосатые брюки, белоснежная рубашка с накрахмаленными воротничком и манжетами, черный фрак и цилиндр. Всем своим видом он напоминал препарированную ласточку необычных размеров. Такая одежда поступала к нам из подвалов бывших богачей, а теперь ее раздавали неимущим. Мне приходилось видеть людей в различных нарядах, но крестьянина во фраке — никогда. Дезертир стоял молча, с серьезным лицом, точно застыв в позе именитого английского лорда. У него был настолько смешной вид, что я невольно расхохотался до слез. Он сначала оглянулся недоуменно, а когда понял, в чем дело, с мольбой в голосе обратился ко мне:
— Зачем, браток, так меня вырядили? Пройду я по деревне в таком виде — пиши пропал!..
Решение использовать дезертира для раскрытия банды созрело у Борики еще там, на месте задержания. И это было очень верное решение. Почему бы не поверить человеку, который уже и так жестоко наказал себя?..