Прощаясь, жена и на этот раз сказала только несколько слов:
— Береги себя, слышишь? — Этими словами она говорила, что целиком поддерживает дело, которому я отдал всего себя.
Шофер был уже другой, хорошо мне знакомый, шутник и балагур. С ним мы исколесили немало пыльных и ухабистых дорог Болгарии. Увидев меня, он с улыбкой спросил:
— Вы что, товарищ инспектор, в мечеть собрались?.. Новую веру приняли?
— Маску сменил, да и только! — в тон ему ответил я, стараясь держаться степенно.
Доехали до места мы очень быстро. Ровно в десять часов утра я уже наблюдал, как сестра Косты суетилась по дому, складывала в его сумку какие-то продукты. Потом хозяева проводили бай Косту до дороги и попрощались. Сестра тихо плакала, а ее муж, понурив голову, что-то говорил, а затем обнял шурина и долго не выпускал его из объятий.
Встретились мы согласно уговору на автобусной остановке. Бай Коста подошел ко мне с просьбой разменять деньги. Сели. Вокруг ни души, и он не спеша, как о самом обычном и естественном, сообщил:
— Здесь Мацуока! Вчера в полночь прибыл. Это наша вторая встреча. В первый раз я видел его в тридцать восьмом году, когда выдавал сестру. Я немножко выпил, товарищ начальник, ты уж извини... Никак не мог отказаться... сам знаешь... И не ищите его в другом месте. Он в доме своего брата, у него там тайник оборудован...
— Не может быть! — не выдержав, воскликнул я. — Мы каждую неделю проверяли этот дом!
— Да не спеши ты, товарищ начальник! Все расскажу по порядку, от начала до конца! — спокойно продолжал бай Коста. — Тот парень, что был у меня, — это, конечно, твой человек! Когда он пришел ко мне в дом и сел за стол, то покраснел оттого, что нечаянно уронил пепел на скатерть. Я сразу понял, что он — неплохой парень!.. Значит, ты хотел привлечь меня к своему делу, так, что ли? А можно ли доверить такому человеку, как я, родственнику бандита?.. Вот что я хочу понять!..
Он поставил меня в неловкое, даже в весьма деликатное положение: рассказать ему обо всем значило нарушить принцип конспирации, а промолчать или сказать неправду — нанести ему кровную обиду. И все же я решил сказать ему откровенно, что никто к нему не питает недоверия, а просто прибегнуть к таким мерам пришлось в силу необходимости скрыть операцию от врагов. В отношении Елина тоже пришлось сказать правду: теперь уже не было смысла скрывать ее.
— Ну что ж, хорошо, раз это нужно для дела, — вздохнув, с удовлетворением произнес бай Коста. — А паренька немножко пожуришь, ему пойдет на пользу: хорошо, что пришел ко мне, а встретился бы с Мацуокой, тот прикончил бы его в одно мгновение...
И бай Коста начал подробно рассказывать о своей встрече с сестрой, а потом и с Мацуокой.
— ...Увидев меня, сестра расплакалась — ведь мы не виделись много лет! — И запричитала:
— Брат мой, а я уже не чаяла увидеть тебя живым!
— Да что ты, сестрица? Жив я, здоров, успокойся!
— Ничего, ничего, это я от радости, — ответила она и пригласила в дом. А когда мы проходили мимо двери, за которой прятался Мацуока, сестра шепнула мне на ухо: — Туда не смотри, родной ты мой, там он, грабитель, душегуб. Там он, внутри. Только жрет да спит, зверь ненасытный, и не поперхнется, не подавится...
Прошли в дом, сели, поговорили, потом она начала накрывать на стол: принесла мясо, домашнюю колбасу, поджарила яичницу, пирог поставила. Взглянул я на стол и сказал:
— Сестрица, ты как будто ждала меня?
А она тихонько ответила:
— Нет, родимый, не ждала. Просто сегодня моя очередь кормить этого кровопийцу. Мы там, за домом... он так велел... сложили дрова, чтобы с дороги не было видно, когда мы выходим на задний двор и ставим ему на окно тарелку с едой... И так вот тянем лямку, браток, а он еще сердится, все не так, все не по его, всяких деликатесов требует, боится, что отравим... Одним словом, плохи наши дела... братушка.
Я стал спрашивать сестру, почему они не выдадут бандита властям. А сестра заплакала и сквозь слезы рассказала:
— Вторая-то его невестка приходит к нему по ночам, стерва. Хитрая как лисица... А уж распутная... Она вытягивает из него денежки, наверное, уже миллиона полтора отвалил ей, не меньше. А муж ее, брат его, Пантелей, — тоже злодей. Повел он его как-то в Янчов, напали там на учительницу, такую хорошую девушку, изнасиловали, осквернили. А потом этот зверь и говорит Пантелею: «Ты ее подержи, а я заколю... — и добавил: — Ты, Пантелей, ненавидишь свою жену, я тоже свою ненавижу. Вот тебе миллион. Не будем драться из-за какой-то юбки. Я дам тебе много денег...» А невестка, жена Пантелея, влюблена в этого изверга с давних пор и сейчас только для него и держит дом... Мой муж по глупости взял у Мацуоки взаймы двести пятьдесят тысяч, чтобы отправить дочку в город на учебу. Теперь они и говорят нам: «Донесете на своего старшего брата Георгия — вместе пойдете на виселицу: ваша расписка у него в кармане!..»