Рычание и хруст разгрызаемых костей разбудили Антона. Открыв глаза, он увидел у входа в пещеру своего соседа. Хищник с яростью вонзал зубы в добычу, прижимая ее к земле сильными лапами. Страх перед зверем у Антона уже прошел, уступив место теплой благодарности. Узнал ли волк, что в его отсутствие сосед взял кусок мяса? Ждет ли зверь, что юноша возьмет себе часть и этой добычи? Насытившись, волк удалился, и снова стало тихо. Антон вновь задремал...
Утром партизан опять увидел волка возле пещеры. Зверь казался ему спокойно лежащей огромной и доброй собакой. Волк жмурился и смотрел как-то доверчиво, смиренно, будто ожидая, когда человек возьмет свою долю мяса. Юноша не выдержал, помахал рукой и сказал:
— Доброе утро!.. Вот ты какой!.. Понял, кто там внизу, а?
Полицейские суетились, топали ногами, жались к костру, чтобы быстрее согреться.
Волк оскалился и стал страшным.
— Ясно, приятель! — произнес Антон.
Юноша еще раз с удовлетворением подумал, что волк действительно понимает его. От этой мысли на душе у Антона стало теплее. Он уже не боялся, что умрет голодной смертью: ведь волк принес мяса почти на целую неделю, а дальше Антон надеялся добраться до своих...
Около полудня зверь неожиданно поднялся и насторожился. Антон посмотрел в ту же сторону, куда уставился волк. Около полуразрушенной стены дымился брошенный костер, а по заснеженной тропе змейкой спускались к селу одиннадцать человек. Антон с радостью понял, что приходили разводящие и сняли пост. Значит, кончается блокирование этого района? Волк зарычал и глухо завыл вслед уходящим, затем спокойно улегся, положив морду на передние лапы, и задремал. Спал он долго. А когда пошел мокрый снег, волк встал, потянулся, немного постоял возле пещеры и куда-то направился. Однако, сделав несколько шагов, он остановился и посмотрел на вход в пещеру...
Антон лихорадочно соображал. Может, волк ждет его? Ведь сейчас самое удобное время скрыться отсюда! Юноша вскочил на ноги и быстро двинулся следом за волком. Зверь шел впереди, метрах в пятидесяти, и время от времени останавливался посмотреть, следует ли за ним человек.
Пробираясь к вершине горы, волк делал более продолжительные остановки, в течение которых напряженно смотрел по сторонам, стараясь определить, нет ли поблизости опасности. Дождавшись, когда юноша вышел на дорогу к старому лесу, волк быстро побежал вперед и вскоре скрылся во мраке ночи.
Медленно падал густой снег. Зима вступала в свои права.
Антон спешил по знакомой дороге в отряд. Где-то вдали прогремел выстрел, затем в небо взвилась зеленая ракета. Это полицейские давали сигнал отбоя. Через некоторое время тишину нарушил далекий волчий вой, а потом опять все затихло, и только слышался едва уловимый шелест ветра в ветвях деревьев. Юноша улыбался. Он шел, не чувствуя усталости. А снег все валил и валил.
Глава пятая
ПОЛИЦАЙ
Антон не останавливался, хотя у него не было сил бежать дальше. Казалось, ноги передвигались сами собой, против его воли. Он чувствовал, как колотилось сердце, готовое вырваться из груди. Эта неожиданная засада вывела его из себя, а потом охватил страх за судьбу товарищей. А что, если убили Бойко и Любу? Антон вспоминал, как это началось. Стрельба послышалась сначала слева, а затем впереди, со стороны хижины Хасана Грошарова. Он увидел, как Люба вскочила и бросилась вправо; затем застрочил автомат. Бойко стремглав кинулся к обрыву, выстрелил из пистолета и крикнул ему: «Действуй самостоятельно!» Потом все стихло.
Может, они успели скрыться? Место для засады было подобрано с расчетом. Правда, от первых выстрелов никто не пострадал. И вместе с тем... Антон вспоминал крики полицаев. Было похоже, что они кого-то нашли. Кого они обнаружили? Неужели Любу? Она неважно себя чувствовала, и они могли догнать ее. Или Бойко?
Антон остановился, прижался к скале и обернулся. Места засады не было видно. Он больше часа шел по реке, потом свернул в ее приток, который брал начало у каменной скалы. Лес стал реже. Здесь начинались безлюдные, покрытые инеем горные пастбища. Где-то в стороне, слева от водораздела, располагались загоны для скота, построенные македонскими пастухами.