— Хватит, — хрипло выдохнул Аристархов. — Пишите.
Капитан нажал кнопку.
Вошел конвоир.
— Уведите арестованного.
Когда за ними закрылась дверь, до этого молчавший Пронько сорвался со стула:
— Зачем увели арестованного? Он же раскололся! Нужно немедленно записать его показания, пока не раздумал!
— Простите, товарищ, майор, — тихо, по твердо произнес капитан, — дело веду я.
— Это мальчишество! — возмущенно кричал майор. — Я доложу об этом полковнику!
— Что за шум? — спросил, заходя в кабинет, Даулбаев. — Даже у меня в кабинете слышно.
— Товарищ полковник! Это неслыханно! — продолжал майор. — Преступник сознался, нужно, как говорится, тут же брать быка за рога, а Семенов приказал увезти его в камеру.
— В чем дело, капитан? — повернулся к Темирбаю полковник. — Это что за новаторство?
— Нам нужны не рога, как говорил товарищ майор, а бык. Целиком. Правильно, Аристархов готов дать показания. По это была минутная вспышка отчаяния. Чуть успокоившись, он бы опять начал лгать, изворачиваться, десятки раз менять показания. Это были бы те самые рога, о которых говорил товарищ майор. Нужно, чтобы преступник в спокойной обстановке обдумал свое положение и пришел к мысли, что самое лучшее для него — признание.
— Это игра в психологию, — не выдержал майор. — Славы ищете!
— Лучшая награда следователю, — тихо произнес Темирбай, — это сознание того, что ты добился истины.
— Вот что, капитан, — решил Даулбаев. — Пусть в данном случае будет по-вашему. Но не забудьте, что целиком и полностью отвечаете за результат.
Часа через полтора дежурный сообщил капитану, что Аристархов просит следователя.
— Дайте чернил и бумаги. — Голос Аристархова звучал глухо, но спокойно.
— Не забудьте про Камышовое озеро, Вышпегорский отдел кадров. Да и о том, что было давно, — уходя посоветовал капитан.
— Вот, товарищ полковник, — Темирбаи положил на стол стопку исписанной бумаги.
Даулбаев быстро просматривал одни лист за другим, время от времени повторяя вслух отдельные места, перемежая их короткими комментариями: «Встретил Берсеневу… испугался разоблачения. Какого разоблачения?.. Ага! В бою под Смоленском притворился убитым… изменил Родине, служил немцам».
Полковник нажал кнопку. Вошла секретарь.
— Мария Гавриловна! Дело Аристархова направьте в Комитет госбезопасности.
КОГДА ПРИХОДИТ МАСТЕРСТВО
Было утро. По коридору второго этажа Чуйской городской гостиницы прохаживался пожилой человек в форме работника прокуратуры. Ковровая дорожка скрадывала шаги. Немногочисленные лампы мягким светом уютно озаряли пустынный коридор. У столика дремала дежурная но этажу. Было тепло и тихо. Только из небольшого холла доносились голоса. Там беседовали двое.
Он уже в который раз проходил мимо приоткрытых дверей, но собеседники при этом сразу понижали голос почти до шепота или умолкали совсем.
Все же раза два он уловил некоторые слова, которые вызвали у него глухое беспокойство.
— Недостает более ста тысяч… Что делать?..
— Воровали не год, и не два… Значит, ревизии-то были липовые…
— На взятках выезжали…
Человек в коридоре не выдержал. Он вошел в холл, направился к беседующим.
— Извините, что вмешался в ваш разговор, — сказал он. — Прежде всего, разрешите представиться: я чуйский межрайонный прокурор, советник юстиции Мукатаев. (Он показал документы). Мне кажется, речь идет о каком-то крупном хищении? Не поделитесь ли вы со мной тем, что вам известно? Ведь это в интересах дела…
Двое переглянулись.
— Конечно, — нерешительно сказал один, — поделиться можно… Но… Видите ли, ревизия еще не закончена…
— А вы ревизоры?
— Да.
— Так вот, я хочу вам сказать: пока ревизия не закончена и фат недостачи не установлен, не получил огласки, — расхитители спокойны. Они лишь выжидают. Как только они узнают, что растрата обнаружена, они немедленно постараются надежно припрятать украденное. И тогда найти и вернуть государству похищенные ценности будет значительно труднее. Сейчас самый подходящий момент явиться с внезапным обыском к подозреваемым. Похищенное будет возвращено и, кроме того, в руки следствия попадут очень важные улики…