Стоит ли удивляться, что уровень преступности с тех пор вырос в десять раз, даже если брать статистику послевоенных лет разрухи и нищеты.
Однако сегодня это было нормой, с которой не боролись, а наоборот – поддерживали, объясняя творящийся абсурд психического разложения целых народов и наций правами человека, среди которых – возможность выбора всего вселенского дерьма для удовлетворения собственных животных инстинктов, рвущихся наружу.
***
Выпитое пиво дало о себе знать, и начавшее рассеиваться внимание Факера моментально сфокусировалось на позывах мочевого пузыря.
Ещё раз оглянувшись в поисках Мишки, Толика или Фёдора, а ещё лучше – всех сразу, и вспомнив, где находится параша, Факер допил очередную бутылку и пошел по стенке мимо трясущейся толпы, пьяно, но всё равно брезгливо, стараясь не касаться ей.
Без приключений миновав танцпол, он с облегчением и тревогой вывалился в прости-господи-чилаут, уткнувшись в хвост очереди таких же пьяных и желающих поссать. Факер прикинул, что терпеть придётся минут десять – не меньше, отчего столбик барометра его продолжающего скакать настроения вновь пополз к нулю, после чего, ко всему в придачу, он ещё и понял, что стоящие перед ним быки, дружно повернувшие к нему свои рожи, стоило Факеру только появиться, не оставив сие событие без должного внимания, вряд ли знали Мишку или Фёдора, а это значило, что их реакция на присутствие чужака вполне может быть неадекватной.
Он понял, что дело попахивает возвращением паранойи, и едва подумав об этом, Факер почувствовал, как она снова наполняет его.
Через секунду мир перевернулся, словно в современном голливудском кино, когда чувак в бейсболке спокойно ест свой гамбургер с картошкой фри, а уже в следующем кадре нам демонстрируют его размазанные по полу мозги, выбитые вылетевшим из-за поворота на солнечную террасу кафе автомобилем наркоторговца, спасающегося от преследования полицейских, которые, в свою очередь, влетают в него, давя на своём пути людей, а через полминуты классных спецэффектов всё это дело взрывается, поднимаясь в небо столбом огня, дыма и погребального пепла.
Нет, у Факера всё было, конечно же, не столь эпически масштабно, но тоже – закачаешься.
Сначала из туалета послышалась ругань и звуки борьбы, после чего оттуда вывалились два быка, тут же схватившие друг друга за грудки с явным желанием перейти от словесной перепалки к мордобою.
«Ты мне сказал – молчи», - шипел один.
«Ты гонишь», - вторил ему другой.
«Ты сказал это при галимом мусоре, ты меня опустил», - наставил тот.
«Успокойся», - не сдавался оппонент.
Неожиданно, из-за их спины вышел Гусь – всё ещё пьянючий в говно, но уже передвигающийся на своих двух. Он просканировал стоящий перед ним народ, равнодушно, не узнавая, мельком пройдясь по Факеру, и с тяжелым вздохом вытер ладонью капающее водой лицо.
«Стоять, бояться», - недовольно буркнул он.
«Много на себя берёшь, Гусь», - ответил ему один из парней, переключив своё внимание на мента.
«Я бы попросил», - тот недовольно надул губы и смешно икнул.
Кто-то заржал.
«Иди, проспись», - ответил ему второй пацан.
Не отвечая, Гусь поднял свитер, и достал из-под него боевой ствол. Гоблины замолчали. Мусор сурово глянул на всех сразу и пошатнулся, успев в последний момент схватиться за холодную трубу центрального отопления, и избежать падения. Он вновь хмуро глянул на них и навёл ствол. Несмотря на то, что он смотрел не в его сторону, Факеру всё равно стало не по себе.
«Козлы», - зло плюнул Гусь, и выстрелил несколько раз.
Через несколько гоблинов от Факера упали тела – одно, другое. Кто-то завыл от боли. Гусь сделал ещё пару выстрелов, пошатнулся и пальнул в потолок. На него посыпалась прогнившая штукатурка и балочная труха.
Своим коллективным сознанием толпа поняла, что действовать нужно стремительно, и бросилась на Гуся, яростно рыча. Факера кто-то зацепил под локоть, и понёс вместе со всеми. Через мгновение бушующий комок злобных тел превратился в кровавое месиво, где бессы сначала втоптали в пол мента, а после начали рвать друг на друге одежду, волосы, кожу и мясо.
Факер успел ухватиться за какой-то металлический поручень и, подтянувшись, вырвался из кровожадного круговорота, после чего бросился к выходу из клуба.
***
Снаружи прихватил мороз. Было безлюдно. Он несколько раз тяжело вдохнул, и обернулся: тонированное стекло скрывало происходящее внутри, а рёв танцпола не смогли переглушить даже выстрелы.
Факер достал мобильник: ни пропущенных звонков, ни сообщений.
Он глянул на часы – не было ещё и полуночи.
«Подходящий вариант, чтобы свалить отсюда», - подумал он, и набрал Толика.
Его товарищ не отвечал.
Факер выругался, думая, что глобальный пиздец внутри случится с минуты на минуту, если ещё не случился до сих пор.
Приоткрыть дверь и заглянуть внутри у него не хватило духу, и он набрал Фёдора. После пяти гудков, когда Факер уже чувствовал, как из-за охватывающей его паники ему срочно захотелось на толчёк, мелкий наконец-то взял трубку, но расслышать его из-за грохота музыки всё равно было невозможно.
«Срочно выходите из клуба! Тут пиздец!» - крикнул ему Факер пару раз, после чего, для убедительности, отправил смс с таким же содержанием Фёдору и Толику, надеясь, что те не отключили вибросигнал.
Он молчал, мысленно считая секунды, вслушиваясь в монотонное гудение клуба, будто это было не здоровенное тронутое временем зданием с бессами внутри, а улей.
Время медленно, но катастрофически уходило.
«Шестьдесят», - сказал Факер, повернулся к клубу спиной и медленно пошел прочь, слыша, как по-детски скрипит у него под ногами снег.
Ветер разогнал на небе тучи, и теперь ему в лицо светила смертельно-бледная Луна, выхватывающая одиноко бредущего Факера из чёрной мглы, готовой вот-вот взорваться кровью.
Ему остро захотелось простого человеческого счастья. Просто оказаться дома, принять душ, проблеваться и выпить чаю. Покурить и уснуть.
Факер чувствовал себя разбитым и несчастным.