Она почувствовала направление. Это как зов, когда ты знаешь точное место и видишь его в своей памяти. Как будто ты там уже была и должна именно сейчас посетить то место.
*Шлёп-шлёп* послышались удаляющие шаги. Но слышать их было уже некому.
*Шлёп-шлёп* девушка, которая могла сейчас слышать тихие шаги Смерти, спала.
*Шлёп-шлеп* прошло всего несколько секунд, а шаги слышатся уже за много километров от предыдущего дома.
*Шлёп-шлёп* сквозь суету никто не слышит тихих шагов.
Шестьдесят шестая снова стоит в дверях и снова осматривает комнату. Она делает это постоянно, что бы отвлечься от смертей, душ, людских эмоций. В этот раз комната другая. Предметов в ней намного меньше. Лишь аппарат жизнеобеспечения и кровать с лежащим на ней человеком. Никто не сидит рядом, нет цветов, которые обычно родственники приносят в палаты к таким больным. Смерть чувствует, что он одинок.
На этот раз человеку не больно, он спокоен и смирён, он знает что это его последние секунды.
Пространство наполнилось тяжестью, казалось, что воздух вибрирует. Тело налилось чернотой и выплюнуло облако чёрного дыма.
"Всё ясно. Грешник" - промелькнула лишённая эмоций мысль в голове.
Не теряя времени она в одно движение оказывается рядом с душой усопшего, не колеблясь ни секунды зажимает в ладонях и резко разводит их в стороны. С тихим хлопком душа разрывается на мириады осколков и рассеивается.
Это в человеческих сказках смерть олицетворяют в виде скелета с косой, в жизни же всё иначе и Шестьдесят шестая тому доказательство.
И снова зов. Недалеко, соседняя палата.
*Шлёп-шлёп* из-за писка надрывающихся приборов вбегающий персонал не слышит шаги Смерти.
*Шлёп-шлёп* слышатся поступь босых ног по кафелю.
В соседней палате нет изменений. Та же обстановка, только человека снова два. Один сидит возле больного мужчины, неподвижно, его эмоции почти не чувствуются, он закрыт.
Смерть начала подходить ближе и взглянула в зеркало: невысокая, симпатичная девушка; белые волосы до плеч; босые ноги скрывают полы плаща. "Хоть в чём-то они оказались правы" - усмехнулась Смерть своему балахону.
-Уже пора? - Шестьдесят шестая замерла, не сводя взгляда с зеркала. - Чего застыла? Подходи ближе, - только теперь она поняла, что мужчина обращается к ней.
Повернув голову в его сторону она начала разглядывать человека: цепкий взгляд, сосредоточенный, вместо левой руки, ниже локтя, протез, правый глаз заменяет субстанция, похожая на слизь.
-Вы.... Это мне? - показала пальцем на себя Шестьдесят шестая.
-А ты видишь кого-то ещё? - ответил вопросом незнакомец, обводя руками комнату.
Молча смерть подошла ближе. Второй, умирающий, был уже на последних секундах, но Смерть не чувствовала это. В её голове было слишком много мыслей, не позволяющих сосредоточиться на работе.
"Как он видит меня? Что это за человек? Да и человек ли вообще?" - она ещё раз посмотрела во второй, не настоящий глаз.
-У тебя много вопросов. Это непрофессионально. Сосредоточься на работе и забери душу моего отца с собой. - безэмоциональный голос, словно гром, разрывающий весеннее спокойствие, прогремел в палате.
От тела начала выходить энергия. Снова фиолетового цвета.
Сделав привычные действия она собрала душу в склянку. Та даже не сопротивлялась, словно знала что её ждёт.
Человек встал и собрался уходить, но Шестьдесят шестая окликнула его.
-Постой. Как ты меня видишь? - впервые в её голосе прозвучало удивление.
-У всех свои секреты. Твоему руководству не стоит знать об этом, так что каждый останется при своём. - усмехнулся человек и смерть смогла увидеть его. Нет, ЕГО. Эмоциональная защита пала и всё, что скрывал человек хлынуло на неё волной. Огромной волной, что может сметать целые прибрежные города.
Целая гамма эмоций нахлынули на неё. Страх, одиночество, чувство долга, радость за скорый конец, чувство собственной смерти. Она видела всё что удалось пережить этому человеку: тварь в квартире, приобретение способностей, работа по уничтожении таких же тварей и будущее.
Четыре человека стоят в кругу, а сбоку, из тени, за ними наблюдает пятый, ожидая развязки...
-Хватит. Прекрати. Тебе не нужно этого знать. - сказал человек и скрылся из вида, оставив в палате Смерь со своими мыслями. Из его глаз лились слёзы.