Почему этого не поняли родители? Прежде чем он успел сказать им об этом, последовало два выстрела; две вспышки пламени сразили его мать и отца, обратив их в прах.
Клоун стал смеяться, но Брюс знал, что он его не боится.
— Танцевали ли вы с дьяволом в бледном свете луны? — спросил клоун.
Брюс и теперь не чувствовал страха. Он не побежал. Наоборот, он шагнул навстречу клоуну.
Танец вот-вот начнётся.
Но вдруг всё потемнело.
Что случилось с добрыми гражданами?
Джокер просто весело смеялся, когда из боковых улиц и полуразрушенных домов появились эти люди. Они совсем обнаглели. Видите ли, они разозлились на него! Разве им не было известно, что хозяином праздника был Джокер? Чёрт их возьми, да радовались бы, что остались в живых!
Мысль об этом снова заставила его рассмеяться.
Однако они ведут себя совсем не вежливо! Подумать только: стали бросать в него что попало. Неблагодарные! Хорошо же. Прежде чем уничтожить своих сограждан, он ещё поразвлечёт их напоследок.
Брошенный кем-то кирпич задел его плечо. Он посмотрел на толпу и увидел, что она увеличилась, а среди вновь прибывшихнекоторые были в полицейской форме. Может быть, стоит сменить обстановку? Надо же ему, в конце концов, узнать, что случилось с Бэтмэном. Он был уверен, что с Бэтмэном всё кончено.
Джокер достал один из своих револьверов и выстрелил в воздух. Те, кто кидал в него кирпичи, повели себя благоразумно и даже немного отступили назад. Вот так-то лучше. Он повернулся и заторопился к самолёту Бэтмэна.
Итак, самолёт Бэтмэна взорвался.
Успокойся, Джокер. Что-то ты сегодня расчувствовался. Что поделаешь: не разбив яиц, не приготовишь яичницу.
Сначала, когда самолёт Бэтмэна упал, он представлял собой исковерканный остов. Теперь же это была пылающая груда искорёженного металла. Он понял, что финальный разговор с
Бэтмэном по душам не состоится. Ему придётся выбрать для этой цели другого собеседника.
Двигаясь в ритме рока вокруг самолёта, догорающего ка ступенях собора, он взобрался по ним и остановился, чтобы достать из пальто переносную радию.
— Башня собора, — сказал он в микрофон. — Становится слишком многолюдно. Будь через пять минут.
Прорывающийся через помехи голос ответил:
— Слушаюсь, хозяин.
Он взглянул вверх, на башню собора.
О, бог ты мой. От башни остался жалкий «леденец на палочке».
— Нет, лучше через десять, — снова заговорил он в микрофон.
Лётчик подтвердил получение приказа.
В него снова полетели кирпичи и камни. Он видел, что полицейские подходят всё ближе. Близилась развязка. Он толкнул заржавевшую дверь и вошёл в собор. Через минуту он будет далеко от своих сограждан и полиции, вернее, того, что от неё осталось, и навсегда забудет об этом злощастном инциденте.
Вики выходила из укрытия, когда до неё донёсся гулкий взрыв.
Она недолго осматривала раны, полученные Ноксом. Репортёру повезло. Пуля слегка задела плечо, стекло порезало лоб, но больше повреждений не было. Кровотечение уже прекратилось. Слава Богу, раны не были опасными для жизни. Вероятно, он потерял сознание от шока. Нужно доставить его в больницу, чтобы промыть и перевязать раны. Но прежде ей необходимо было сделать одну вещь.
Она видела, как самолёт Бэтмэна упал на ступени собора.
Она должна была узнать, что случилось с Брюсом.
Остов самолёта представлял собой груду обгоревшего искорёженного металла. Кое-где ещё горело пламя. В такой ситуации невозможно остаться в живых. Она стояла на ступенях собора, ещё не придя в себя после сегодняшних событий. Если бы только он был жив… Надо раскидать горящие обломки, вытащить то, что осталось от самолёта. Но глядя на бесформенную груду металла, Вики чувствовала беспомощность и отчаяние.
Вдруг… или ей показалось? Глыба искорёженного остова зашевелилась. Сдвинутая с места, загрохотала вниз по ступенькам помятая металлическая плита.
Среди обломков самолёта стоял Бэтмэн.
Брюс жив! Она побежала по ступенькам к исковерканному фюзеляжу.
— Вы целы? — крикнула ему Вики.
Он не ответил. Его костюм висел клочьями. Из-под маски текла кровь. Он молча смотрел на собор.
— Я выведу вас отсюда! — продолжала Вики. Нужно увести его подальше от обломков, а то взорвётся ещё что-нибудь, или вернётся Джокер, или случится что-то другое. О-о, Брюс жив!