Еще она рассказывает про закулисные игрища моделей в Париже, где сейчас проводит почти все время. Оказывается, что в этом бизнесе действительно очень хорошо платят, а все эти секс, наркотики и рок-н-ролл — далеко не слухи. Кроме того, девушек, приезжающих становиться лицами моды, бывает используют в качестве эскортниц, отнимают документы, делают рабынями, запирают, насилуют, избивают, подсаживают на иглу. При этом можно и не идти по этому пути, быть независимой, давать только правильным людям и выйти замуж за какого-нибудь богатого папика, если повезет. К счастью, кроме кокаина, она до сих пор ничего не пробовала, при этом планирует завязать с модельным бизнесом и вернуться в Россию.
Тут из заведения выходит Гар в обнимку с блондинкой, они быстро и скомкано прощаются с нами: блондинка без тени смущения говорит нам «пока», а Гар сообщает мне, подмигивая, что оплатил наш столик. Далее они садятся в только что подъехавшее такси и отчаливают.
Мы стоим и докуриваем сигареты. Я понимаю, что ситуация уже обязывает ее определиться на счет ее планов. Она, томно смотря вдаль и выдувая дым, скрывает в глазах какую-то эмоцию, которую мой жалкий умишко не может распознать. Я слышал такие понятия как либидо, влечение, сексуальность, потенция, аддикция, но в ее глазах таится явно нечто иное, еще не открытое наукой. Стоит мне только заглянуть в них, как я сразу оказываюсь по колено в похоти. Мне невероятно сильно хочется завладеть ею, причем речь тут совершенно не идет о том, чтобы разделять и властвовать. Маленький капиталист во мне говорит о том, что с ней нужно как раз-таки сохранять и преумножать. Поэтому я предпринимаю ход конем и говорю максимально ненавязчиво:
— Знаешь, у меня дома есть бутылочка бордо, мне недавно подарили вкуснейшую арабику, и есть возможность послушать несколько виниловых пластинок. Что скажешь?
Заканчивается бесконечно длительное ожидание того самого момента, когда ты наконец можешь почувствовать, что завладел женщиной, и можешь уже везти ее на все четыре стороны и делать с ней все самое извращенное, что только приходит тебе в голову. А приходит мне, конечно же, многое. Бездонный багаж знаний, почерпнутый за всю сознательную жизнь, с тех пор как я нащупал свой член и понял, наконец, зачем он нужен, сделал свое дело. Всевозможные интернет-площадки, от pornhub до банального отключения галочки «без ограничений» Вконтакте, сделали из меня апологета легкого отношения к сексу и прекраснейшим образом помогли наловчиться обходиться со своим отростком и женским отверстием. О, священ тот день, когда человечество изобрело такую штуку как порнография. Лучшая школа того не существовавшего сексуального образования, которого на новой странице российской истории так и не родилось. Странное дело, одни на противозачаточных снимают это великое кино, а другие делают первые робкие шаги своего становления под эти благостные стоны истинного человеческого счастья.
Мы, конечно же, до самого последнего момента держимся предельно сдержанно, словно все под контролем и мы просто едем ко мне домой действительно выпить шикарного французского вина или марокканского кофе, который я потрясающе умею варить, и под это дело прослушать беспрецедентно обойденный вниманием альбом группы The Doors.
Естественно, кофеварки в моей квартире не оказывается в принципе, нет даже ни грамма кофе, а из музыки нас встречают разве что булькающие звуки потекшего крана и шелест тараканов за плинтусами.
Отворив дверь своей окраинной берлоги, я пропускаю девушку вперед. По-женски изящно проскользнув внутрь, она аккуратно сбрасывает свою сумочку, ботильоны, обутые на босу ногу, и, пройдя несколько нежных шагов, присаживается на корточки, чтобы изучить нечто лежащее у меня на журнальном столике. Ее платье как-то вздымается и оголяет ее потрясающе длинные и красивые ноги. И почему все всегда так банально?
Мне вдруг становится как-то больно в области паха, и я понимаю, что у меня никогда еще не было столь мгновенной и сильной эрекции. Истошно выдохнув сквозь разом обсохшие губы, кто-то из меня сипит: «какие у тебя…».