Редко, очень редко рождались девочки с даром. Их на всех не хватало, поэтому-то каждый отец, у кого дочери исполнилось восемнадцать, ждал Испытания с надеждой, в то время как его дочь — со страхом.
Маги жили в особняках, в богатых поместьях, что творилось за их стенами, не знал никто. Внешне, для беглого взгляда со стороны, жёны волшебников жили в богатстве и довольстве. Муж берёг жену, как берегут ценную редкость, ей не приходилось работать или думать о куске хлеба. Но за все приходится платить, и жёны волшебников платили своей свободой.
Конечно, жене не запрещалось навещать родных, но всегда — в сопровождении мужа. При нём же родные, как правило, робели, боялись слова лишнего сказать, не то, чтобы расспрашивать дочь о житье-бытье.
Сами жены делиться о том, как им живется, не спешили, а многие после замужества вовсе переставали общаться с родными
Никто не спрашивал одарённую девушку, кто ей по сердцу. Как только становилось известно, что у девушки есть дар, как к отцу одарённой отправлялись претенденты, которым подходит её магия. Обычно, кто смог больше заплатить или, правильнее — успел первым, тому и она и доставалась.
И никого не интересовало, что у рыдающей невесты уже может быть жених, выбранный по сердцу или, что она не желает замуж за волшебника.
— Ты! Да, ты! Заснула, что ли? — из размышлений вырвал голос жреца. — Иди, твоя очередь.
Аэлина оглянулась на последнюю испытуемую, оставшуюся в комнате, на сердитого жреца и, расправив плечи, решительно шагнула за дверь.
Там оказался коридор, и другой жрец сделал ей знак, следовать дальше за ним.
Лина шла, украдкой осматриваясь.
Обычный коридор, никаких дорожек, драпировок, занавесей, цветов или иных предметов, призванных создавать уют. Если бы не драгоценный розовый известняк, из которого были сложены стены, то можно было бы подумать, что она идет по каким-то катакомбам.
Жрец остановил её жестом, прислушался и, толкнув одну из дверей — показал, что она должна идти туда.
Немного робея, девушка шагнула в открывшийся проём и очутилась в просторном помещении.
— Подойди ближе, не бойся, — раздался мягкий голос.
Высокий мужчина в одежде жреца стоял в трех метрах от входа и приветливо улыбался девушке.
— Назови своё имя, а потом подойди и возьми в руку этот кристалл, — продолжил жрец. — Это не больно.
— Аэлина Деневеро, — четко произнесла Лина, запретив себе бояться.
— Бери кристалл.
Прохладный камень лёг в руку. Девушка замерла, всматриваясь в его глубины и прислушиваясь к себе — ничего не происходило, и Лина медленно выдохнула. Кажется, пронесло, нет у неё никакого дара!
— Давайте, — спокойным голосом проговорил жрец и протянул руку, в которую Аэлина, с еле скрываемым облегчением, вложила кристалл.
— Куда мне теперь?
— Вон в ту дверь, — мужчина небрежно махнул рукой, показывая на дверь в противоположном углу комнаты.
Ага, значит, она уйдет другой дорогой, поэтому они не видели никого, кто проходил Испытание первыми.
Настроение Лины улучшилось настолько, что ей хотелось петь.
— Светлого дня! — вежливо попрощалась она со жрецом и шагнула за дверь.
Там, куда она попала, оказалось темно и как-то тревожно. Неуверенно обернувшись к двери, Лина только хотела попросить жреца посветить ей, как дверной проём закрылся, отрезав её от источника света. Тихо охнув, девушка вытянула руку и принялась изучать пространство. Рассудив, что идти вперёд неразумно — мало ли, какое препятствие может оказаться посреди комнаты? — она нащупала стену рядом с входом и медленно пошла, ведя рукой по известняку.
Темноты она не боялась. Конечно, было немного неуютно, но она же в храме Единого! Что с ней может случиться?
Видимо, жрец забыл дать ей светлячок. Ну, ничего, она дойдет до следующей двери, а там, наверняка, есть окна или светлячки.
И вдруг темнота, будто ещё сгустилась, а впереди загорелись два глаза.
Или — светлячка?
Девушка присмотрелась, унимая застучавшее сердце — нет, всё-таки, глаза.
Мамочки, кто же это???
«Я в Храме, я в Храме», — успокаивала она себя, не решаясь двинуться дальше.
Повеяло холодом, и откуда-то потянуло сквозняком.
Не отрывая взгляда от мерцающих впереди глаз, девушка медленно стала перемещаться, следуя за потоком воздуха.
Ведь, если есть сквозняк, значит, есть минимум два отверстия, верно? И, поскольку, поток воздуха большой, то есть надежда, что отверстия достаточного размера, чтобы она смогла в них пройти.
Но, желательно, не настолько большого, чтобы пройти мог и обладатель этих глаз.