— У нас проблемы, — заявил Громф.
— Мы слышали, — ответила Пенелопа.
— Вы слышали о Кровоточащих Лозах и осаде Гонтлгрима, но мы говорим о другом, — поправил Киммуриэль.
— К Лускану идёт флот, огромная боевая армада, — пояснил Громф. — Мы считаем, что Порт Лласт был разграблен, хотя вестей оттуда нет, а дальше флот отправился на север.
— К Лускану, — сказала Пенелопа.
— Похоже на то. Старший капитан Курт собирает корабли, чтобы принять вызов, чтобы мы могли по крайней мере узнать их намерения, — продолжал Громф. — Мы подозреваем, что они собираются сразу же атаковать, но нам нужно знать больше об их диспозиции и силах.
Пенелопа кивнула.
— Я смогу всё это выяснить, — объяснил Киммуриэль. — И я хочу взять тебя, Вульфгар, чтобы ты меня охранял.
— Конечно, — сказала Пенелопа, прижимая простыню к груди. Она посмотрела на любовника и пообещала: — Мы их остановим.
— Не вы, госпожа, — сказал ей Громф. — Он. Вы отправитесь домой в Длинную Седловину.
Пенелопа нахмурилась и гневно взглянула на архимага.
— Громф не может… — начала она.
— Отправляйтесь к Кэтти-бри, госпожа, — оборвал он. — И защитите её.
— Она способна сама о себе позаботиться, — гневно ответила Пенелопа и могла бы продолжить мысль, но Вульфгар положил ей руку на плечо.
— Что вам известно?
— Эта тьма больше, чем вам кажется, — объяснил Громф, обращаясь скорее к Пенелопе, чем к Вульфгару. — Пришло великое зло, у него есть задача и цель, и эта цель — избранные люди. Думаю, оно нацелено на мужчину, которого больше всего любит Кэтти-бри, но не могу быть полностью в этом уверен. Если это так, ей тоже может угрожать опасность, и поэтому я прошу вас отправляться к ней.
— Кэтти-бри сильнее меня, — ответила Пенелопа. — Если она не сможет защититься сама, тогда что делать мне?
— Расставить вокруг соглядатаев из Особняка Плюща, — сказал ей Громф. — И если тьма приблизится, отослать Кэтти-бри прочь, далеко-далеко, на другой конец Фаэруна или даже на другой план бытия.
— О чём ты бормочешь, маг? — потребовал Вульфгар. Он двинулся вперёд, простыни спали, обнажая напряжённые мускулы на его руках и груди.
Громф не обратил на него внимания.
— Вы хотите, чтобы Дзирт сделал последний вздох, зная, что Кэтти-бри уже умерла? Зная, что из-за него их ребёнок был убит? — спросил он Пенелопу.
Тон его голоса удивил женщину, поскольку был полон неожиданной человечности.
— Госпожа, отправляйтесь к Кэтти-бри и проследите за её безопасностью, — сухо подытожил архимаг.
Пенелопа повернулась к Вульфгару. Оба были встревожены и растеряны.
— Нужно идти, — сказал ему Киммуриэль. — Мы должны узнать правду об этой армаде, что плывёт на Лускан. Корабли уже готовятся.
Вульфгар кивнул.
— Ты же умрёшь там, — прошептала Пенелопа.
— Это моя правда, — тихо ответил Вульфгар. — Я ненавижу знаки. Я люблю тебя, потому что ты игнорируешь знаки — но это я игнорировать не могу. Я дорожу знаком дружбы и не могу, не должен его игнорировать.
Он поднял её лицо, чтобы посмотреть в глаза.
— Как и ты.
Глава 10
Тайное
Благодаря магическим способностям странной женщины-дроу, Реджис, Атрогейт и Ивоннель всего за несколько дней преодолели долгие мили до Глубоководья, причём Атрогейт, по-прежнему серьёзно раненый, весь путь проехал на вызванном магическом диске.
И теперь на юго-востоке перед ними предстал город — не самый многолюдный в Королевствах, но многими почитаемый величайшим на Фаэруне — с его величественными башнями и дворцами, мостами и огромными статуями.
Реджис сделал глубокий вздох, символизирующий важность и опасность их миссии.
— Ты уверен? — спросила его Ивоннель.
— Лорды Глубоководья должны знать. Я хочу, чтобы ты пошла со мной.
— Моя жизнь и без того достаточно сложна, — ответила Ивоннель. — Я даже не знаю, какая роль отведена мне во всём этом и куда она меня заведёт. Моё присутствие не просто усложнит положение дел; оно даст твоим противникам оружие против тебя, которое можно будет использовать на тех, кто в противном случае прислушался бы к твоим мольбам.
Реджис кивнул. Они неоднократно это обсуждали. Однако он собственными глазами видел силу Ивоннель Бэнр — эта женщина развоплотила старшего демона единственным словом силы! А Атрогейт — как мог Реджис смотреть на этого измученного дварфийского друга и не понимать, что без чудесного исцеления Ивоннель Атрогейт давно бы скончался? Даже сейчас, несмотря на все её усилия, могучий дварф проводил во сне большую часть дня, при этом вместо храпа издавая стоны, и всякий раз, спускаясь со своего диска, должен был держаться за плечо Реджиса, чтобы встать прямо.