— А мне — с такими, как он, — согласился оружейник.
— Невыносимо, — заметил Джарлакс, взглянув на Киммуриэля, которому, похоже, происходящее казалось невероятно скучным.
Командир наёмников тяжело вздохнул и взмахом отослал всех прочь.
Даб'ней знала, что ей необходимо быть очень аккуратной. Дела приобрели опасный оборот. Она боялась, что вышла далеко за пределы своих способностей с матерью Соулез, не говоря уже о Закнафейне и Аратисе Хьюне.
Сложно было игнорировать эту мысль, лёжа рядом с Закнафейном. Она посмотрела в основание кровати, где Закнафейн повесил свой пояс с оружием, и на свету блестели прекрасные рукояти мечей.
Она наклонилась, прислушиваясь к дыханию Закнафейна. Такое ровное и ритмичное. Он наверняка спит. Даб'ней могла легко со всем покончить. В конце концов, мать Соулез хотела его смерти.
И теперь Даб'ней могла с лёгкостью исполнить это желание и избавиться от оружейника. Даб'ней примут в дом Баррисон Дель'Армго как полноправную жрицу, и может быть, однажды ей даже откроется путь к должности старшей жрицы. Кроме того, она снова станет знатной дамой, а не бездомной бродяжкой. Учитывая бесконечную ненависть Закнафейна к Паучьей Королеве, Даб'ней решила, что госпожа Ллос тоже наверняка одобрит такой поступок!
Нужно только взять один из этих мечей и вонзить его в сердце спящему.
Она смотрела на оружие.
Она ненавидела оружие и то, что оно могло совершить.
Если она возьмёт меч, то нанесёт удар в сердце не только Закнафейну, но и самой себе.
Но какой у неё выбор? Она оказалась в безвыходной ситуации и скорее всего погибнет, если дела пойдут наперекосяк.
Даб'ней зарылась лицом в волосы Закнафейна.
Меч звал её.
Она не оглянулась на оружие. Не могла.
Глава 16
Смерти заслуженные и незаслуженные
Трое воинов-дроу выскочили за угол с арбалетами в руках. Оружие поднялось, и двое нажали на спуск, хотя третий дроу крикнул им не стрелять, увидев приближающуюся фигуру.
Эта одинокая фигура исполнила великолепный и быстрый танец, развернувшись кругом, его плащ-пивафви взметнулся, чтобы безопасно поймать болты. Он вышел из этого вращения, бросившись в атаку на троицу, одинокий храбрец против трёх противников сразу.
Навстречу ему взметнулись четыре меча двоих, а третий, всё ещё отстающий на несколько шагов, закричал: «Нет! Нет! Закнафейн!»
Двое впереди в унисон нанесли удар своими клинками, и в безупречной гармонии каждый сделал косой взмах другим мечом — устрашающая отработанная защита, которая могла убить или по крайней мере остановить практически любого воина-дроу.
Но их противник не подходил под это описание.
Он скользнул вниз на колени, приняв их удары поднятыми клинками, которые увели мечи этих двоих достаточно высоко, чтобы перехватить их собственные взмахи.
И атакующий вскочил на ноги, безупречно ударив своими клинками, каждый из которых замер под подбородком цели, выдавив кровь и заставляя дроу подняться на цыпочки.
— Ваше оружие или ваша кровь, — сказал нападающий. — Мне всё равно.
Четыре меча упали на камни.
— Идиоты, — выругался дроу позади них, благородный второй сын дома До'Урден. Потом он добавил, обращаясь к нападающему: — Закончил свои игры, оружейник?
Закнафейн посмотрел на Дайнина промеж двух пойманных солдат. С довольной усмешкой он повернул запястья, заставляя эту парочку отступить на шаг, расширяя поверхностные раны, а когда он их отпустил, то поднял свой пивафви, показывая повисшие в нём дротики.
— Ты мог просто остановиться в том конце зала, — сухо заметил Дайнин До'Урден.
— Я не полагаюсь в жизни на неопределённости вроде «мог бы», — ответил Закнафейн.
— Ты не узнал нас?
— Разумеется, узнал. Но это не значит, что я вам доверяю.
Дайнин тяжело вздохнул.
— Дом почти чист, — сказал он, чтобы сменить тему. Четверо До'Урденов в сопровождении целого войска напали на дом Бен'Зарафез, слабый дом, чьё высокое положение было основано на памяти о давно минувших днях славы, а также на том, что его верховная мать мудро пропускала наверх любые восходящие дома, которые того желали. Это отчаянное положение подошло к концу, когда эта верховная мать, Деклиз Бен'Зарафез, втайне решила заручиться услугами войска наёмников — жалкая попытка вырвать настоящую власть её слишком переоценённому дому.
Итог был суров и быстр — дом Бен'Зарафез остался без наёмников и с уничтоженной внешней шпионской сетью.