Есто с натугой перекладывает его на созданную браслетом платформу.
– А говорил, тебя раздавит.
– Ну, я немного… оптимизировал… затраты… и выбрался. Почти целиком, видишь. А потом двери… по аварийному сигналу… и прям с браслетом ещё.
Есто кивает.
Платформа тащится медленно – даже путь с бессознательным Лейбом не казался таким бесконечным. Но тело, впрочем, вряд ли потянуло бы сейчас очередной забег.
– И сколько живут безымянные с именем?
Дышит Герзе плохо.
– Не знаю. Пока не сдохнут? Посмотрим… узнаем.
Подозрительные помехи Есто замечает загодя, поэтому успевает опустить платформу к самому полу, прежде чем она исчезает. Герзе глухо стонет.
– Санитар из тебя… так себе.
Есто молча пытается реанимировать погасший браслет. После нажатия какой-то кнопки из отверстия сбоку высыпается странная ржаво-красная труха.
– Схема перегорела, – авторитетно поясняет Герзе.
Да, чем-то таким грозила Рисна, кажется.
Разочарованно выдохнув, Есто неуклюже поднимает Герзе – ужасно тяжёлого и неудобного, – перекидывает через плечо его руку.
Платформа, пожалуй, была даже довольно быстрой.
Герзе явственно становится хуже.
Наконец Есто неловко опускает его на пол у двери. Прижимается лбом к закрытым створкам, переводя дыхание.
Браслет не включается. Как же там надо имитировать его импульсы, чтоб открыть замок? Здесь система гораздо сложней, чем в доме Мабьи. Есто отупело разглядывает сплетение силовых линий, не зная, с какого конца начать. Импульс браслета деактивирует схему быстро. Копошение, скорее всего, вызовет ответную реакцию, еще неизвестно какую. И сколько это займёт времени? Хорошо, если больше ничего не рухнет.
Есто вслушивается в слабое дыхание Герзе. В тишину вокруг. Не стоило сюда идти. Глупо это было и бессмысленно. Всё равно не успеет вытащить Герзе раньше, чем тот умрёт. Впереди ещё огромный по нынешним меркам путь, куча дверей, автоматически закрывающихся за спиной.
Есто до боли стискивает кулаки и пытается вырубить проклятый замок. Ошибка. Ничего не происходит, но импульс к пульту охраны болезненно проходит по грани чувств. Ещё раз. Ошибка. Слишком медленно. Ошибка.
В бессильной злости Есто ударяет по двери. Потом поворачивается спиной, опирается. Медленно сползает. В голове пусто. Есто закрывает глаза и чувствует, как падает куда-то.
Прикладывается спиной об пол весьма болезненно.
– Мозгов нету – на двери лежать? – сварливо спрашивает знакомый голос.
Открыв глаза, Есто видит над собой Сейгу. Значительно приятнее, чем Лейба.
Она быстро оглядывает коридор.
– Оказывайте первую помощь, потом на носилки обоих и убираемся, – бросает хмуро.
– Я могу идти, – замечает Есто, садясь.
– В таком случае иди в жопу, Кайва.
Есто нервно смеётся. Странное чувство. Как будто идёшь по незнакомой комнате в темноте, постоянно ударяясь обо что-то, – и вдруг включают свет. Обескураживает, а в то же время насколько легче становится.
– Откуда ты знаешь, что это я?
– Узнала по исключительному уму.
Над Герзе уже суетятся. Есто больше не чувствует сил волноваться, спрашивать, как он.
– А нашла как?
– А это Лейб твой нарисовал, где последний раз тебя видел и куда ты бежала… бежал. – Сейга усмехается. – Дальше нетрудно прикинуть.
– Лейб?
– Выглядит паршиво, сотряс вроде и ещё что-то по мелочи. В отключке сейчас. Додумался вылезти на поверхность и оттуда прозванивал до победного.
Есто слабо улыбается, но тут же обеспокоенно ёрзает, вызывая недовольство санитаров.
– А Мабья, Рисна?
– Перепугались сильно. У Мабьи сердце прихватило, но ничего, откачали. Мелкая ваша всё пыталась уйти тебя искать.
– Дура, – хмыкает Есто, теперь уже полностью успокоившись.
– Дура, конечно. Вся в тебя. Так что? Слышала, тебя теперь зовут Есто.
Насколько приятнее разговаривать, когда вопросы не причиняют боль. Когда ответы – что-то необязательное.
Есто улыбается.
– Да.
Эпилог
В отражении на металлической панели проступают встрёпанные седые волосы, пятно лица цвета кофе с молоком. Слишком размыто. Но Есто и так уже знает, что очень сильно похож на Дайно. С поправкой на те отличия, что Мабья сама когда-то внесла. И ещё с поправкой на Рисну – теперь Есто, пожалуй, и правда можно принять за её брата. Так, какое-то смутное сходство, сразу и не скажешь, но что-то есть. А глаза очень тёмные, чёрные.
– Смотрю, ты склонен к самолюбованию, – замечает Герзе с беззлобной иронией. – Здорово, когда повезло с лицом.
Он лежит на больничной кровати, небрежно закинув ногу на ногу и читая принесённый кем-то меканский любовный роман. Герзе находит его очень весёлым. Иногда зачитывает вслух отрывки, красиво, с выражением.
Есто уже не нужно сидеть в палате. Сюда он приходит просто так, потому что во всех остальных местах либо слишком много суетящихся людей, либо просто не очень-то приятно находиться. Никто не просит у Есто помощи, а сам он, как обычно, не предлагает. Рисна сказала, он просто ленивый.
– Непривычно, – откликается Есто после паузы. Отворачивается от отражения и, подумав, добавляет: – Как вообще так получилось, что тебе с лицом не повезло?
Герзе откидывается на подушку и морщится.
– Тебе вкратце? Нет? В общем, я же тогда правда пошёл на север, вот как ты. Но меня остановил один человек. Дал имя по всем правилам. Он был неплохим, и его жена… милые. Не сказать, что мне было худо с ними. Наверное, надолго бы остался. Потом… – Он бездумно чертит на одеяле какие-то узоры единственной рукой. – Потом появился ещё человек. И, в общем, как-то не получилось ему сказать, что мне нравится имя.
Узловатые пальцы Герзе резко проводят по одеялу, будто перечёркивая нарисованное.
Он молчит какое-то время.
– А она, ну, жена того, первого, застала меня над телом. Сказала, что я дикарь. «Герзе». Она до этого меня совсем не так видела, а тут как будто сдвинулось что-то… Знаешь, никогда раньше такого у меня не было. Чтобы люди сами меняли образ, который накладывают.
Герзе задумчиво потирает страницу книги.
– А потом я как-то психанул. Когда тот, который второй, спросил, есть ли у меня имя, ляпнул, что я Герзе. Пробрало, сам так про себя думал. Ну вот, а потом было очень весело оттуда выбираться почти без сил. Кто ж знал…
Есто кивает. Кто ж знал.
– Жалеешь? – спрашивает осторожно.
– О чём? О лице, о тех двоих или о том, что получил имя?
Есто пожимает плечами.
– В основном интересно третье.
Герзе фыркает.
– Нет. Я думаю, оно того стоило. А лицо – вообще ерунда, захотел бы – сделал пластику. Но мне нравится смотреть, как всем приходится привыкать и подстраиваться. – Он посмеивается, но сам глядит неожиданно серьёзно и цепко. – А ты? Жалеешь?
Есто снова рассеянно поворачивается к отражению.
– Ещё не знаю? Посмотрим. Пока нет.
Позади с мягким шорохом разъезжаются двери. Есто оглядывается было, но, увидев Лейба, вздыхает и запрокидывает голову к белым квадратам потолка.
– Что за реакция? – хмуро спрашивает Лейб. – Сидите тут, треплетесь, ко мне даже не заглядывает никто. Рехнуться можно, все вокруг по-мекански нихрена не понимают, никуда не пускают – вот, еле до них донёс, что хочу, дескать, проведать Герзе. Сдались.
– Ну прости, ты так психовал на меня в наш последний разговор – я и не догадался, что ты ждёшь моего визита, – миролюбиво пожимает плечами Герзе.
На самом деле, ему досталось куда крепче Лейба, и ожидать, что Герзе пойдёт кого-то проведывать… впрочем, это же Лейб. Есто понятия не имеет, как Герзе терпит его столько лет. Выдержка Есто кончилась гораздо раньше.
Лейб как будто читает мысли:
– Я, между прочим, вызвал вам помощь тогда. Считай, спас. А мог бы просто уйти. Так что хватит на меня так пялиться.