- Не подходи ко мне! - развернувшись ко мне и продолжая отступать, цедит она.
И я вижу, что в трясущейся руке она сжимает нож. Блядь! Она настолько напугана, и думает, что я собираюсь причинить ей боль, что ухватилась за единственное оружие, что было поблизости. Она имеет на это полное право.
- Опусти нож, обещаю, что не трону тебя. Ты в безопасности. – Говорю спокойно, а внутри все кипит. Я боюсь, что этим ножом она причинит себе вред.
- Однажды ты уже обещал это. Но не сдержал слово. Убирайся из моего дома! – Качает головой и указывает взглядом мне за спину, прогоняя.
- Лера, - опустив голову, делаю глубокий вдох, и за это мгновение пытаюсь успокоить рой мыслей в голове. Я хочу, чтобы она чувствовала себя в безопасности рядом со мной, но совсем не знаю, как это сделать! – Послушай, ты имеешь полное право ненавидеть меня. Да, я блядь и сам себе противен! Я пришел всего лишь поговорить, - делаю неуверенный шаг к ней, - только поговорить.
- Нам не о чем говорить, - с тревогой в глазах обороняется и пятясь назад, вытягивает руку с лезвием вперед.
- Есть, - поднимаю ладони вверх и снова отступаю от нее, чтобы она успокоилась, - и я не прощу себе если хотя бы не попытаюсь все объяснить. Просто выслушай, а потом можешь прогнать меня. Позволь мне хотя бы это?
- Когда я молила тебя выслушать меня, ты не дал мне этой возможности. Без суда и следствия вынес мне приговор и сам же его исполнил. Так что ответь- почему я должна слушать тебя сейчас? Когда мне это не важно? Все не важно, стало с той минуты как твои слова били, а руки безжалостно истязали мое тело. Неважно! Слышишь?
Я не смог дальше слушать ее надрывной голос, пропитанный обидой, ненавистью и страхом. Она пытается защищаться и ей это с трудом удается. Тело вздрагивает, нож норовит выпасть из руки. Кажется, она держится, прилагая огромные усилия чтобы удержать этот проклятое лезвие, и не рухнуть самой. Я нанес ей непоправимый ущерб и видя, как ей плохо, не могу сдержаться. Наплевав на все, инстинкт подсказывает мне подойти к ней, и в два шага, я оказываюсь возле нее. Нож упирается в мою грудь. В самое сердце. Осмелился посмотреть ей в глаза, наполненные ужасом:
- Прости. – Произнес, а на душе стало паршиво. Я готов повторять его снова и снова, но это ничтожное «Прости» не описывает и малой доли того раскаяния и злости, которые к себе испытываю. - Я знаю, что не имею никакого права просить тебя об этом, но и не могу молчать. Я сожалею. Я блядь чертовски сожалею, что не захотел тебя выслушать в ту ночь и совершил непоправимое! До конца жизни не прощу себя, за то, что поднял на тебя руку и оттолкнул от себя самое дорогое, что было в моей жизни. Тебя.
Я как отчаявшийся душевнобольной торопился ей выложить все, что снедало мой больной мозг. Только она не желала меня слышать и продолжала плакать. Но я был благодарен Богу хотя бы за то, что, все-таки слушала, поэтому я силился собрать все мои мысли в порядок и выложить все, что хотел. Как задыхающийся хватался за последнюю порцию кислорода, то за одну глупую мысль, то за другую, что казалась более важной:
- Мне обо всем рассказал Демид. Что между вами ничего не было. Камеры в отели все засняли – есть доказательства. Но. Блядь! – схватившись за голову я чуть отдышался и продолжил, - Той ночью в Москве, мне казалось между нами появилась эта хрупкая связь. Мне это было важно. Я видел в твоих глазах, что это было взаимно! Я был счастлив, что ты доверилась мне и готов был бросить весь мир к твоим ногам! Но мне нужно было отпустить тебя обратно домой. Ты улетела, а я не находил себе места, пока решал все дела. Хотелось все бросить и полететь следом за тобой! - Я был настолько взволнован и напуган, как никогда в жизни, что она совершенно не слышит меня и не хочет слышать. Как бы я не старался донести до нее все, что чувствую, ей это было не нужно. Вот она стоит передо мной, но тем не менее ее рядом нет. На ее месте пустая, безжизненная оболочка, не способная воспринимать все, что я говорю. Я начинал злиться.
Мне хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть как следует, заставив слышать.
Мне до боли в теле хотелось сжать ее хрупкое тело и вдыхать ее запах волос.
Мне никогда не хотелось ничего так сильно в жизни, как убедить ее в том, что люблю ее.
Я понял это не сразу. Быть может когда увидел ее впервые в лифте. Или, когда она дерзила и шла мне наперекор. А может и той роковой ночью в Москве. Или, когда достал ее из ванны, поняв, что боюсь потерять навсегда. Не знаю. Но факт остается фактом. Я задыхаюсь без нее. Она мой кислород.