***
Лежа на диване в своей скромной квартирке, чувствую запах приготовленной пищи. Не помню, чтобы я когда-нибудь видела маму у плиты. Не помню, чтобы она вообще могла что-то приготовить.
— Джеки, я приготовила ужин, — сообщает мама, зайдя в комнату. — Пойдем. Тебе нужно поесть.
Меня выписали из больницы еще сегодня утром. Как только мы с мамой зашли в квартиру, я видела, как исказилось ее лицо при виде моих «комфортабельных апартаментов», но она всячески старалась скрыть свою реакцию на увиденное.
— Я не хочу есть. Нет аппетита.
— Джеки, тебе нужны силы. Давай, вставай. Поешь хотя бы немного. Неужели, я зря стояла у плиты?
— Мама, прости, но я не могу. Я, правда, не голодна. Я обязательно попробую, но не сейчас.
— Хорошо, как скажешь, — нехотя соглашается мама, все еще стоя у меня над душой.
— Можно, я побуду одна?
— Джеки…
— Пожалуйста.
Слышу ее недовольный вздох, но к счастью, она идет мне на уступки.
— Пойду схожу куплю немного продуктов, а у тебя совсем ничего не осталось, — говорит она. — Я скоро вернусь. Если что-то будет нужно — позвони.
Как только дверь квартиры закрывается, я снова переворачиваюсь на спину, встречая перед собой уже привычный вид на потолок. В дверь кто-то звонит, и я недовольно закатываю глаза. Неужели, мама что-то забыла?
Встав с дивана, медленно иду к двери, но посмотрев в глазок, резко отхожу назад. Что ему нужно?
— Джеки, это я, Уилл. Пожалуйста, откройте. Я знаю, что вы здесь.
Хочу сказать ему, чтобы он уходил, но так и не делаю этого. Щелкнув замок, распахиваю дверь, встречаясь с безумно обеспокоенным взглядом Уилла Фейна, который каким-то образом оказался на пороге моей квартиры.
— Зачем вы пришли? — тихо спрашиваю я.
— Мой номер теперь убирает другая горничная, а вы куда-то исчезли. Только сегодня утром мне сказали, что вы в больнице. Я сразу отправился туда, но там мне сообщили, что вас уже выписали.
— Да, вы все верно изложили.
— Я могу войти? — Хочу сказать ему «нет», но продолжать наш разговор на пороге квартиры — не самая лучшая мысль. Не хочу, чтобы кто-то что-то услышал. Мне и так хватает грязных сплетен, о которых пишут в газетах.
— Да, конечно, — пропускаю его вперед, проводив в комнату.
Сев на диван, ощущаю легкую неловкость между нами. Я совсем его не знаю, но почему-то я верю в то, что он здесь с абсолютно искренними намерениями.
— Я очень беспокоился за вас. Что с вами произошло?
Пытаясь не выдавать своих переживаний, крепко сжимаю кулаки и отвожу взгляд в сторону.
— Это очень длинная история.
— Я улетаю сегодня ночью, но я не мог уехать не увидев вас снова. Простите, что лезу не в свое дело, но если я могу вам как-то помочь…
— Вряд ли вы сможете это сделать, — с горечью улыбаюсь я, опустив голову.
— Но я могу хотя бы попытаться, — улыбается он мне в ответ. — Если вы не захотите мне рассказывать, я пойму. Знаю, это может звучать глупо, но вы действительно можете мне довериться.
Взглянув ему в глаза, замечаю, как в них просыпается жалость, сочувствие, сожаление. Мой жизненный опыт должен бы предостеречь меня от чужого мне человека, который пытается пробраться в мое личное пространство, но мне так сильно хочется ему открыться. Рассказать все, выплеснуть наружу невысказанные слова. Я хочу поделиться с ним хотя бы частью своей боли. Может быть, он так ничего не поймет, но вдруг это поможет мне?
Рассказав ему о своем былом положении в обществе, моем фиктивном замужестве и о том, что сделал мой отец вместе с Аланом Томпсоном, я медленно, но верно перехожу к самому трагичному эпизоду этой истории. Уилл слушает каждое слово, затаив дыхание, и как только я рассказываю ему о последних событиях, он хмурится и с какой-то горечью прикрывает глаза.
— Я…даже не знаю, что сказать. — По нему видно, что он не ожидал услышать именно такой рассказ, но я не жалею, что поделилась с ним своей историей. Кажется, мне даже стало немного легче. — Я многое слышал об Алане Томпсоне, да и вашем отце, но это… Он должен за это ответить.
— Алан всегда выходит победителем. Он предупреждал меня, что моя жизнь теперь будет совсем другой, и он выполняет свои обещания. Как видите.
— Да, вижу. У таких, как он, все уже давно схвачено. Но я не верю, что нет способа его наказать. Я сам из Нью-Йорка, и у нас с приятелями своя адвокатская фирма.
— Так вы адвокат.
— Да, поэтому я хочу предложить вам помощь. Не знаю, что из этого получится, но я могу попытаться отыскать весьма полезную информацию об Алане Томпсоне, которую вы сможете направить против него.
— Вы предлагаете мне ему отомстить?
— Это будет уже ваше решением, как распоряжаться информацией. Я лишь предлагаю воспользоваться моим служебным положением и найти кое-что интересное о Томпсоне. На это уйдет время — месяц, два, три или же больше, но я уверен, что я смогу найти то, что сможет разрушить размеренную жизнь этого человека. Все зависит от вас и вашего решения. Вы готовы на это пойти?
Знаю, что мне стоило бы подумать, а лучше бы и вовсе отказаться от этой затеи, но моя ненависть к этому человеку слишком велика. Она просто съедает меня изнутри, требуя мести. Я хочу раздавить его, растоптать, унизить. Хочу, чтобы он страдал также, как и я сейчас. Хочу, чтобы ему было больно. Возможно, мне не стоит лезть снова в это болото, но ведь я просто уйду в тень, дав Алану Томпсону возможность посмаковать вкус триумфальной победы над слабачкой Жаклин. Но потом я обязательно вернусь, напомнив ему о себе и о том, что он когда-то сделал.
Готова ли я на это согласиться? Кажется, ответ уже и так слишком очевиден.
— Я готова.
— Уверены?
— Да. Как никогда…
========== Глава 5 ==========
Я никогда не могла понять, как люди, пережившие невероятное количество предательств, боли и самых ужасных испытаний, не падают духом, двигаются дальше, строят планы, становятся еще сильнее, чтобы доказать, прежде всего, самим себе, чего они на самом деле стоят?
Я всегда думала, что меня невозможно сломать. Да, меня могли ранить. Больно. Но у меня никогда не было мысли сдаться и просто слиться с серой массой, которая безвольно плывет по течению жизни. Но когда у меня отняли моего ребенка, самое дорогое, что было у меня на тот момент, я поняла, что край огромной пропасти уже совсем близко. Я почти упала. Еще один шаг вперед и все. Я бы окончательно себя потеряла. Быстро стерла бы из памяти сильную духом Джеки Грант. Наверное, будь я в тот момент одна, все было бы именно так. Но я не упала. Мне просто не позволили этого сделать. И я рада, что сейчас могу снова чувствовать себя живой. Пусть и не такой, как раньше, но во мне еще не умерли чувства.
Я никогда особо не верила в судьбу, но еще недавние события, которые я вряд ли смогу когда-нибудь выбросить из памяти, доказали мне обратное. Уилл Фэйн появился в моей жизни как раз в тот момент, когда я была готова сделать шаг вперед, упав в ту самую пропасть. Его предложение наказать Алана Томпсона заставило меня вспомнить, кто же такая Джеки Грант. Я злилась на себя за свою слабость и бессилие. Я ненавидела весь мир и винила его во всех своих неудачах.