- А почему ты раньше мне об этом не рассказывала?
- Я же не думала, что это окажется всё на столько серьёзно. Мы с его мамой тогда ещё шутили, что вы два ангелочка, которые были неразлучными друзьями на небесах. Теперь я знаю, что мы всё таки были правы. – нежно улыбается, проводя ладошкой по моей щеке.
- Мамочка, ты у меня самая лучшая!!! – ору на весь дом, что аж Гордон с Биллом влетели в гостиную.
- Вы чего расшумелись? Вечер на дворе. – с улыбкой произносит Гордон.
А Билл непонимающе смотрит на меня и мнётся в двери.
- Потом расскажу. – произношу одними губами и он кивает. – Заходи Билл. Давайте вместе посмотрим какой-нибудь фильм?
Все конечно были только «за». Давно мы вот так не сидели все вместе в одной комнате, не считая кухни.
Мама с Гордоном устроились в креслах, а мы с Биллом расположились на диване. В комнате было темно и только блики от телевизора изредка освещали лица присутствующих в ней. Такая идиллия. В смешные моменты эту, некогда пустеющую, комнату наполнял счастливый и весёлый смех. Что может быть лучше, чем семья?
Полулежу на диване, положив ноги на колени Биллу и то и дело посматриваю на него. Идеальные черты лица, во мраке уютной комнаты кажутся ещё совершеннее. У него прекрасный профиль. Задумчивый взгляд устремлённый в экран телевизора, подрагивающие ресницы от яркого света, иногда хмурит брови из-за неприятных моментов в фильме – всё это так мило выглядит. На середине фильма Гордон уснул. Как никак вымотался на работе. Мама, поглощённая просмотром фильма, не обращала ни на что внимание.
Нагибаюсь к нему и шепчу на ушко:
- Иди ко мне…
Непонимающе смотрит, переводя взгляд то на меня, то на маму.
- За неё не переживай. Ложись.
Бросает последний обеспокоенный взгляд на Симону и ложиться, укладывая мохнатую голову мне на живот. Улыбаюсь от накатившей нежности, глядя на котёнка и продолжаю смотреть фильм, как будто так надо, как будто так было всегда. Обнимает меня за талию и почти мурлыкает. Глажу его по спину, перебирая позвонки, а он в ответ выводит замысловатые узоры на моём животе, иногда что-то пишет. Под конец фильма котёнок уснул. Я пожелал маме спокойной ночи и отнёс Билла в комнату, раздел и уложил под одеяло. В это время пошёл дождь, он как будто вместе со мной радуется моему счастью. Вывожу пальцем любимое имя на запотевшем окне и слежу за стекающими капельками небесной воды.
Через 10 минут просыпается котёнок и, приподнявшись на локтях, озирается по сторонам, смешно моргая.
- Томми?
- Да, малыш, я здесь.
- Ты почему не ложишься?
- А ты почему не спишь?
- Без тебя – не могу. – виновато улыбается и отбрасывает край одеяла, как бы зовя к себе.
Раздеваюсь по пути до кровати и запрыгиваю под тёплое одеяло, так сильно нагретое твоим тёплым телом. По телу пробегает мелкая дрожь, всё же на подоконнике было холодновато.
- Томми?
- Да, милый.
- Я люблю тебя.
- И я тебя тоже, очень сильно люблю. – в доказательство целую в мягкие губки и крепче прижимаю к себе. – Спи, солнце моё.
- Я очень-очень сильно тебя люблю. – бормочет мне в районе шеи и прикасается к ней губами.
От этого шумно выдыхаю. Как я люблю когда он так делает. Одна его рука покоиться у меня на груди, в плену переплетения из наших пальцев, а вторую засунул под меня, как будто пытаясь согреть. Никогда не могу заснуть, пока моё чудо не погрузиться в мир Морфея. Наверное потому что боялся, что его могут потревожить или что не смогу услышать, как малышу присниться страшный сон, чтоб утешить и успокоить.
Воскресное утро. Остался последний день мини-отпуска Билла. Он пролетел с невероятной скоростью, и такое ощущение, что промчался мимо нас.
Очень волнуюсь перед прослушиванием. А вдруг Йоста не устроит и он не возьмёт меня в группу, тогда я по долгу не буду видеть Билла, а вдруг он меня тогда разлюбит. Много такого плана мысли терзали мою больную голову и я не мог ничего с этим поделать…
Лежу, уставившись пустым взглядом в потолок и всё крепче прижимаю к себе спящего котёнка, который то и дело мурлычит что-то себе под нос во сне. Иногда проскальзывает моё имя среди всяких прочих неразборчивых фраз. Реснички подрагивают – чувствую их мягкость и невесомые прикосновения шеей. Его левая рука покоится на моём животе, а вторая где-то у меня под боком – у него это уже вошло в привычку. Задумавшись о чём-то призрачном и слишком прозрачном, не замечаю как начинаю наматывать смольно-чёрные прядки на указательный палец. Шёлк его волос приятно щекочет подушечку пальца, я готов замурчать от удовольствия.
Ёрзает во сне и поворачивает голову лицом вверх. Солнышко предательски светит малышу в глаза, а я закрываю их ладошкой, чтоб не разбудить. Мне так нравится Ангел, когда он спит. Такой безмятежный, независимый и лишь невинная улыбку, затрагивающая уголки его губ. Я последние два дня специально просыпаюсь как минимум на час раньше и лежу, наблюдая за малышом. А потом дую на реснички и он просыпается. По-детски хлопая сонными, узенькими ото сна, глазками. Такой милый, родной, самый любимый и не заменимый.
Когда я рассказал Биллу об нашем разговоре с мамой и о том, что мы с ним знакомы с самого первого часа рождения, он был мягко говоря в восторге. Сказать, что он был счастлив, значит ничего не сказать. Он прыгал на кровати и кричал «я чувствовал», «я знал». Соглашусь, он несомненно был прав по этому поводу.
Что это, судьба? Наверное нам суждено идти по одной узкой тропе, цепляясь друг за друга, как тогда, в детстве, и спасая от падения в бездну, в чёрную мглу, от одиночества.
На счёт группы я с мамой поговорил и теперь очень надеюсь, что я оправдаю надежды малыша. Мама, в прочем как всегда, была за меня. Какие родители были бы против исполнения мечты любимого ребёнка, в котором души не чают.