— Клеймо раньше ставили магические секты, в их знаках содержалась тайная информация. Возможно, он решил, что это будет не лишним, а может, там и правда что-то зашифровано. Секты очень хорошо умели хранить свои секреты. Спасибо, что я не умер в процессе.
— Я бы сейчас с удовольствием умерла от стыда. Два лучших ученика Хогвартса не додумались до такой простой вещи.
— Грейнджер, — Малфой наклонился к самому уху Гермионы. — Об этом, возможно, весь отдел Тайн не додумался. Они делают ставку на твоё упорство и мой страх.
Гермиона удивлённо замерла.
— Стали бы они требовать такое исследование, когда у них полный Азкабан Пожирателей.
— Считаешь?
— Убеждён, — Малфой отстранился и кивнул.
— Если у тебя есть объективные причины так думать, хотелось бы их узнать.
— Тебе работать с этими людьми. Не уверен, что ты хочешь знать о них подобные сведения.
— А я уверена.
Гермиона оглядела почти опустевший Большой зал, и они с Малфоем сели с краю за Хаффлпаффский стол.
Вообще-то, обычно они ели каждый со своим бывшим факультетом, но Слизерин и Гриффиндор уже отужинали, и столы были чистыми, а вот Хаффлпафф все ещё вдумчиво жевал не меньше чем третью своего состава. К ним пододвинулась Ханна Эббот, и разговор пришлось прервать.
— Панси рвет и мечет в гостиной, — доверительно сообщила она Малфою.
— Попала в кого-нибудь? — блондин изобразил на лице заинтересованность.
— Вроде нет…
— Тогда плохо мечет, — улыбнулся блондин, наблюдая за Ханной из-под полуопущенных век.
Гермиона не поверила своим глазам. Поэтому ещё раз пристально взглянула на Малфоя. Но восприятие не обманывало. У Малфоя обаяние работало, как лампочка, Гермиона заметила это совсем недавно и совершенно случайно. Когда наблюдала за тем, как Забини представляет блондина слизеринке с пятого курса. Он мог его включить и сиять, становясь за доли секунды привлекательнее и интереснее в несколько раз, а мог быть воплощением невзрачности и дурного характера: то есть самим собой. И сейчас блондин сиял. Все в его движениях, во взгляде и тембре голоса говорило о том, что Эббот интересует его куда больше, чем должна бы. Особенно с учётом того, что они обсуждают его девушку.
— Согласна, — Ханна склонила голову набок и улыбнулась. — Но хочу вам сказать, месье Малфой, что если вы не явитесь пред её очи, она в кого-нибудь, да попадёт.
Ханна почти пропела эту фразу и принялась за десерт.
— Что ж, если мадмуазель Эббот так обеспокоена, придётся мне остаться голодным и идти усмирять тайфун.
— Не попробовать шоколадный чизкейк было бы преступлением.
— Мужчины рода Малфой не любят сладкое. Разве что вас оскорбит мой отказ?
На этой фразе Гермиона уронила вилку. И этим привлекла внимание Малфоя. Обаяние тут же выключилось, и блондин устало передал ей чистый прибор, лежавший по соседству с ним. С Эббот тоже слетело внезапно очарование, и она уткнулась в свою тарелку.
— Спасибо, — голос Гермионы прозвучал как-то чересчур громко даже для неё самой. — Я лучше пойду усмирять тайфун.
Она встала, оставив недоеденным пирог, и вышла из Большого зала. Краем глаза заметив, как Малфой снова поворачивается к Ханне.
По дороге в гостиную Гермиона размышляла, почему её так задело поведение Малфоя и Эббот. И пришла к выводу, что она просто скучает по Рону. За три недели её верный посыльный Джинни отправила в письмах Гарри аж пять записок для Рона. Он не прислал ни одной, но Джинни уверяла, что с ним все в порядке. Просто нет времени. И в доказательство показывала письма Гарри, которые тоже были очень короткими. Приближалось Рождество. Школу уже украсили к этому празднику, и все готовились к святочному балу. Все, кроме неё. И, возможно, того же Малфоя, хотя откуда ей знать. Ничего, кроме учёбы и метки, они не обсуждали.
Рвущей и мечущей Панси в гостиной не было. Зато у камина сидел хмурый Забини. Вот, чьё обаяние не выключалось никогда. Блейз хмурился так, что даже огонь под его взглядом, казалось, старался гореть не так весело.
Заметив Гермиону, он встрепенулся.
— Гермиона-Миона-Миона! — промурлыкал он, вставая и улыбаясь своей фирменной улыбкой.
Гермиона остановилась и попыталась не улыбаться в ответ, но синие глаза Забини могли оставить равнодушной разве что слепую, и та растаяла бы от потрясающего голоса.
— Привет, Блейз. Ты что, меня ждёшь?
— А если скажу, что тебя, мне что-нибудь светит?
— М-м-м… Просьба помочь пятикурсникам с трансфигурацией тебя устроит?
— Я надеялся на что-то более личное, — кисло улыбнулся Забини, жестом предложив Гермионе сесть у камина. — Но если это поможет мне получить твою помощь…
— Я не продаю свою помощь, — Гермиона села на предложенное место и поставила сумку рядом. — Рассказывай, сделаю, что смогу.
Забини опустился на диван рядом и, как бы невзначай, положил руку на спинку дивана за Гермионой.
— Я знаю, что вы с Малфоем пытаетесь убрать его метку, — шепотом произнёс Блейз, наклонившись ближе.
— Цель наших экспериментов совершенно иная, и я не понимаю, какая разница тебе, — Гермиона постаралась не выдать беспокойства, разговор о Малфое ничем хорошим закончиться не мог.
— Мне — никакой. Ещё я знаю, что Уизли не приедет на рождество.
— Вот это вообще не твоё дело!
— Не злись, я ничего такого не имел ввиду. Просто, если ты все равно не занята… может ты могла бы… не знаю… затянуть эксперимент, чтобы Драко не смог прийти вечером к Панси на свидание.
— Ты просишь меня отвлечь Малфоя, чтобы вы с Паркинсон могли… Ну знаешь!
— Нет! Нет! — Забини схватил Гермиону за плечи. — Слушай, ну Малфой же льдина. Ему плевать на Панси. Он с ней начал встречаться лишь бы с кем. А мне она нравится. Если он оставит её одну на рождество, она наконец поймёт, что она ему не нужна.
— Блейз… — Гермиона покачала головой. — Панси пудрит тебе мозги. Она знает, что Малфой её не любит.
— С чего ты взяла? — Блейз выглядел пораженным.
— Она мне сказала. Ну, тогда. И объяснила, что ты у неё друг с привилегиями, а он — мужчина, за которого она хочет замуж.
Блейз опустил руки и разочарованно выдохнул. Он отвернулся к огню и некоторое время смотрел на него.
— Если все так, как ты говоришь… Я не знаю, как ещё мне его спровоцировать. Он непробиваем!
— Может, просто с ним поговорить? — Гермиона положила руку на плечо Блейза, и он удивлённо обернулся.
— Ты хочешь, чтобы я пошёл и сказал ему, что я сплю с его девушкой? Пожирателю смерти?
— Я думаю, что ты мог бы пойти и сказать ему, что влюблен в его девушку. Не воспринимай его так. Он умный и логичный человек. Выясни, почему он встречается с Паркинсон, и, возможно, вы придете к какому-то решению.
— Если этот умный и логичный человек не плеснет мне в лицо каким-нибудь зельем в процессе разговора.
— Сомневаюсь, что он носит с собой зелья для подобных целей.
— Сомневаюсь, что обсуждать людей за их спиной — это вежливо, — голос Малфоя заставил Гермиону вздрогнуть, а Блейз так вообще побледнел сквозь загар.
— Подслушивать тоже невежливо, знаешь ли, — сказала Гермиона вставая.
— Я не подслушивал, — с достоинством произнёс Малфой. — У меня возникли проблемы с магловской ручкой, и я хотел спросить тебя, что следует предпринять в подобном случае.
— А что с ней?
Гермиона наклонилась за сумкой, но Малфой успел раньше и, повесив сумку на плечо, направился в свою комнату.
Гермиона, немного обалдев от происходящего, последовала за ним. Вернуть свои вещи она смогла, только когда Малфой закрыл за ней дверь спальни для мальчиков.
— Забини — плохая компания, Грейнджер. И он далеко не так безобиден, как кажется.
— И ты решил меня спасти, отобрав сумку? — раздраженно спросила девушка, вешая ремень на плечо.
— Вы говорили обо мне, — убежденно сказал блондин, проигнорировав выпад. — Что он хотел?
— Вовсе не о тебе. И вообще, это не твоё дело.
— А если моё?
— Слушай, Малфой, ты вроде должен сейчас быть с Панси…