С ним не было сложно. Он не давил и не исчезал.
С ним не ныли старые раны. Он сам был как одна большая латанная-перелатанная рана.
С ним хотелось тихо улыбаться и чувствовать, как отогревается все внутри.
Как обжигает губы кофе. Горький, из одного стаканчика на двоих.
Как первая близость, неуклюжая, голодная, выворачивает наизнанку душу. И разлетается по нервным окончаниям короткими сигналами:
"Свой - чужой".
"Прежний – другой".
"Родной!"