Идея, как мне поступить, родилась в тот самый миг, когда Ямада-сама сказала о любопытстве. Есть довольно известная в мире гайдзинская сказка о женщине по имени Шахерезада, которая рассказывала истории правителю своей страны, постоянно останавливаясь на самом интересном месте, дабы тот продолжил ее слушать. Ну удивлюсь, если она была кицунэ и если Амацу-сенсей слышит то, что ей рассказывают, нужно всего лишь прочитать ей интересную историю… но не до конца. Этот литературный прием называется “хики”, то есть “увлечение”, или, если использовать гайдзинский термин – клиффхэнгер.
По пути в префектуру Киото полистал всё купленное, представляя, какое произведение больше понравится Амацу-но-Маэ, а какие ей сложно будет понять. Та же Тетрадь Смерти в своем сюжете чересчур опирается на современный мир, на телефоны и телевидение. Станут ли они понятны древней шаманке, незнакомой с подобными технологиями? Или наоборот, желание разобраться, что это такое, разожжет в ней любопытство? Чтобы понять мышление камня, неплохо было бы им побывать. Томо-сан имеет релевантный опыт, но количество оставшихся к ней вопросов у меня исчерпано.
Мелькнула глупейшая мысль попробовать самому, но и на пару секунд в голове не задержалась. Стать навеки булыжником – не та судьба, какую я себе хочу. Даже Хидео-сан не рискнул превращаться в камень во время ядерной бомбардировки. Хотя, наверное, Акира как-то так причину его исчезновения для себя могла бы принять.
– Привет, сенсей, – поклонился я огромному валуну, когда добрался до места, тем же маршрутом, что и в прошлый раз. Сначала на арендованной машине, а затем пешком. При себе у меня имелась раскладная табуретка, купленная в отделе рыбалки. Идея, на какую натолкнул покупатель в магазине Ямады-сан.
Конечно, совершенно никакого ответа.
– Я тут понял, что совсем неправильно пытался тебя мотивировать. Нужно было посохом стучать… но он или остался в том храме, или ты превратилась вместе с ним. Расскажешь потом. Сейчас же я хочу познакомить тебя с несколькими интересными историями, Амацу-сенсей. Они в виде манги, то есть по большей части в картинках. Твоя правнучка Ёрико очень любит такой формат и даже сама рисует. Так как у камней нет глаз, ты, скорее всего, рисунки сейчас рассмотреть не можешь. Но я постараюсь тебе как следует рассказать, что здесь нарисовано. Начнем? Первая история должна быть во многом тебе понятна. Она о морских разбойниках и о том, как юноша по имени Луффи пытается стать Королём Пиратов…
Это было не так и просто. Читать мангу другому человеку, пытаться передать все происходящее в лицах. Хорошо, что все кицунэ – замечательные актеры. В какой-то момент я даже начал голосам сейю, озвучивавших аниме, подражать, в той мере, в которой я их запомнил. Закончил на концовке десятого тома, кульминации битвы главного героя с рыбочеловеком Арлонгом.
– Не возражаешь, если я перекушу? – с собой у меня было бенто, купленное в том же гипермаркете возле железнодорожной станции, что и стульчик. – Ммм… вкусно, я и на тебя принес, если захочешь, – еды я взял с запасом и не на одного, пришлось большой рюкзак набить продуктами. Сенсей наверняка жутко голодна после многих лет заточения.
Камень молчал. Но мне почудилось… что-то вроде дымки. Раньше её я не замечал.
– А это моя любимая манга, сенсей, ты просто обязана ее оценить. История о мире шиноби и чакры, а также о дружбе, прощении и вторых шансах. Причем, изучать ее следует именно в манге, а не в аниме. Давай же я познакомлю тебя с Узумаки Наруто и с заточенном в нем девятихвостом лисе…
Тяжело вот так говорить без остановки часами. Не завидую профессиональным сейю или артистам стендапа, хотя мог бы добиться успеха в этих профессиях. Интересно, что подумал бы случайный прохожий, заглянувший в эти глухие места и нашедший здесь толстяка, вслух читающего мангу огромному булыжнику. Как скоро меня выпустили бы из психиатрической клиники?
Когда я добрался до сюжетной арки с окончанием экзамена на чунина и нападением Орочимару на Коноху, уже начало темнеть, пришлось подсвечивать себе смартфоном, который, к слову, не ловил здесь сеть. Мияби, наверное, волнуется по поводу того, куда я пропал. Громкий треск прозвучал подобно близкому разрыву гранаты. По камню пошла огромная, видимая даже в сумерках, трещина…