Суперинтендант Ямамото: Инспектор, изложите сведения, не являющиеся секретными.
Инспектор Кикучи: Четыре американца, вооруженные духовыми ружьями со снотворными дротиками, устроили охоту в национальном парке, чем нарушили сразу несколько законов. Оружие они, по всей видимости, сделали сами, по чертежам из интернета при помощи 3D принтера и деталей из хозяйственного магазина. Несколько дней назад ночью в службу спасения позвонил неизвестный мужчина, назвавшийся Минами-саном, и сообщил, что его жизни угрожает опасность. Вовремя прибывшие местные полицейские задержали всех четверых охотников, которые утверждают, что подверглись нападению дикого животного. Если бы не хакерские атаки, уничтожившие сначала архив видеонаблюдения, а затем базу данных звонков мобильного оператора, а также утекшие записи вызовов, наше подразделение бы не привлекли. Сейчас мы ведем активные попытки убрать слитые переговоры из интернета, но…
Кагешуго: Старайтесь, старайтесь, высеченные в камне надписи сами не исчезают смайлик, показывающий язык
Кагешуго: А как сами арестованные объясняют то, что устроили? Мой друг очень обижен на их выходку. Испортили ему вечер.
Суперинтендант Ямамото: Я не нарушу тайну следствия, если скажу, что гайдзины отказываются давать любые объяснения. Поначалу по причине отсутствия адвоката, затем по его совету. Они имеют право не свидетельствовать против себя.
Кагешуго: Может быть, я их разговорю?
Инспектор Кикучи: Предоставим вам такой шанс, Кагешуго-сан. Задержанные сейчас в Токийском следственном изоляторе. Буду рад вас там приветствовать.
Кагешуго: Вот ты бука, инспектор-сан. А ведь я в тебя почти влюбилась. У них ведь есть право на телефонный звонок? Я по телевизору видела. Пусть позвонят мне. В долгу не останусь.
Суперинтендант Ямамото: Ваше предложение будет изучено с правовой точки зрения. Ответ вы получите позже.
Кагешуго: Пока, сладенькие. Беседа вышла продуктивной. Продолжу и дальше вас радовать.
Позже — это, по нашим традициям, примерно никогда, но так-то я не очень и рассчитывал, что власти доверятся хакерше с сомнительной репутацией настолько, чтобы позволить ей общаться с арестантами. Отступлюсь ли я от прояснения их мотивов и происхождения специальных средств? Конечно, нет! Просто надо действовать иначе, подойти к проблеме с черного хода. Может быть, побег им устроить?
Не удержался и хихикнул собственным мыслям. До крайности глупая идея. Как и та, в которой я переодеваюсь надзирателем и прихожу в тюрьму по его документам. Маскировка под адвоката — тоже не лучшая затея. Как и провокация собственного заключения, чтобы оказаться в той же тюрьме. Это всё ментальная гимнастика, и попытка не забивать себе голову все сильнее приближающимся очень важным разговором.
В целом в национальном парке Минами все до крайности удачно для меня сложилось, насколько понимаю. Не было там никакого Нииды. Скорее всего, хакерская атака — дело рук друзей гайдзинов, прибирающихся за ними. А вот утечка записи — совсем не факт, что они поработали. Тут я бы поставил на каких-нибудь защитников минамигона.
Единственная ведущая ко мне ниточка — таксист. Но его еще нужно догадаться опросить. Разве что он может сам заявить в полицию о подозрительных пассажирах. Но если и так, то в чем меня обвинят? В том что я убитый гайдзинами минамигон? В том что громко рычал и тем самым нарушал общественное спокойствие?
И вот после показавшегося мне безвкусным ужина, который я сам со всей любовью приготовил, в нашей общей семейной спальне я произнес слова признания.
— Милая, пожалуйста, выслушай меня до конца, — присел я на краешек кровати, которая жалобно скрипнула под моим весом. — То, что я расскажу, звучит очень необычно, но это не розыгрыш и не шутка. Я не сошел с ума и при необходимости приведу доказательства, — постарался говорить четко, а не шипеть, несмотря на то, как решительно каждое слово отзывалось дискомфортом в голосовых связках. Пришлось физически себя перебарывать, донося простую и лаконичную мысль. — Я кицунэ.