Тут уже были и Асагава, и формально находящийся выше ее по должности Акума-кун. В уголке на стульчике скромно полировала пилочкой свои ногти, естественно, покрытые красным лаком, Алая Загадка, усиленно делая вид, что она всего лишь деталь обстановки, ее тут вообще нет и ей совершенно не интересно, что тут такое у нас происходит.
— Вы не спешили, Ниида, — дружелюбнее женщина так и не стала. А пришел я, кстати, ровно через восемнадцать минут, то есть за две минуты до назначенного времени. Пунктуальность — моя сильная сторона.
— Простите меня, пробки, — поклонился я с видом полнейшего раскаяния. Перечить начальнику — не в наших японских традициях, и если шеф говорит, что я опоздал — значит, так и есть.
— Клоун, — презрительно бросила Юзуки. Красная, за которой я продолжал следить уголком глаза, как будто озарение поймала и что-то записала в блокнотик. Кажется, я обзавелся еще одним прозвищем от нее. Не самым обидным. Развлекать людей — тоже достойное ремесло.
— Вы позвали меня только ради комплиментов моему чувству юмора?
— Нет. Я хочу уведомить, что для вас есть работа по вашему профилю. Вы же помните, что вы специальный инспектор, а не организатор сомнительных мероприятий?
— Вы, кстати, замечательно выглядели на том сомнительном мероприятии. И светлые волосы вам очень к лицу. Жаль, краска запрещена корпоративными правилами. Может быть, отменим их?
— Это уже не моя компетенция, Ниида. Вы скользкий, словно угорь, так и уходите от темы. Вот в чем ваша задача. Вы специальный инспектор и потому направляетесь в компанию Кабушики для выездной проверки. Эта так называемая фирма должна стать объектом сделки с новыми партнерами, заключенной Окане-саном, — кивок в сторону Акумы. — И вы становитесь ключевым элементом проверки Кабушики. Будьте максимально строгим и придирчивым, разоблачите этих мошенников. У вас к тому наверняка есть личный интерес. Отомстите им за то, что вас уволили.
— А вам? Вы тоже меня уволили.
— А мне вы мстите ежедневно, вынуждая терпеть ваш неуместный юмор, — сказала, как всегда, ледяным тоном, но глаза у нее смеются. Асагаве эта легкая пикоровка явно доставляет удовольствие. И хорошо.
— Согласно сделке, мы получаем некоторые активы корпорации Тэнтёвадо в Кофу в обмен на двадцать процентов наших акций и щедрые инвестиции в наше айти-подразделение, — прояснил ситуацию Акума. — Очень щедрые. Если программисты всё не испортят, мы с такими деньгами возглавим японский рынок корпоративных айти-систем. Понимаешь, какой тут куш, семпай? Те миллиарды, которые партнеры пожертвовали на благотворительность, начинают мелочью казаться, на самом деле жестом их расположения к нам. Скажи, я молодец?
«Оке, гуру, похвали Акуму-куна,» — проговорил я мысленно. Но на деле такое неуважение проявлять не стал. Он, скорее всего, оценил бы юмор, но опять же — не на людях. Не стоит юноше терять лицо. Ему еще корпорацию когда-нибудь возглавлять. И, может быть, я тут ни причем и место имеют обычные корпоративные игры, в каких не до рядового бухгалтера, сколько бы его ни увольняли?
Месть. Я, Ниида Макото, всегда был совершенно чужд ей. Но совсем иное дело — хитрец и проказник Хидео-сан. Вот он всегда мстил со вкусом и выдумкой. Однажды в конце девятнадцатого столетия мошенник потратил целый месяц на то, чтобы лишить сна барона, из числа новой на тот момент аристократии, введенной императором Мейдзи по европейскому образцу. Вина его была в том, что тот выплеснул кипяток из чайника в лицо женщины, проводившей для него чайную церемонию. Макото находился в том же зале, но по совсем иным делам и никак не мог повлиять на случившееся.
Позже трикстер нанялся к барону Танака слугой и исправно выполнял все поручения, но в то же время самыми разными уловками не давал спать. В ход пошло всё — от трав и благовоний до колонии сверчков, поселенных в стенах баронской спальни и мешающих мужчине заснуть.
К окончанию длящегося целую вечность месяца обезумевший барон отправился в лечебницу, пожизненно оплаченную его наследником — невысоким, щеголеватым пронырой с тонкими усиками. Капитал барона Хидео-сан, конечно же, забрал себе, но мне приятно считать, что он не просто совершил очередное преступление, а вступился за ту женщину.
Но случай с моим увольнением из Кабушики, совсем не такой. Никто не пострадал, все живы, я нашел работу получше и вспомнил прошлую жизнь. Наверное, мне даже услугу оказали, когда решили, что толстякам там не место. Поэтому я разоблачу их не из мести, а с холодной головой, потому, что мне так начальница велела.