— «…стоит на пути к просветлению», — закончил за него я. Я знаю этого великого человека под псевдонимом Хидео-сан.
В общем-то я еще в момент невероятно щедрого пожертвования заподозрил, что истинная цель интереса Тэнтёвадо — моя персона. Сегодня убедился в этом окончательно. Ревизор почти не смотрел в распечатки, зато очень аккуратно и осторожно посматривал на того, кто их ему подавал.
Возможно, мне стоило выбрать другой камон для самурайского фестиваля. И шутка на айти-конференции тоже была опрометчивой. Но нечего горевать о содеянном. Если уж процессия свернула на эту тропу, стоит возглавить шествие, а не пытаться уклониться от него.
— Вот как, — ранее спрятанный интерес во взгляде культиста стал неприкрытым. — Вы знакомы с этим изречением, Ниида-сан?
— Да, его иногда говорил старик Дайчи-сенсей из моих родных мест, — охотно подтвердил я. — И другие мудрые вещи. Я под влиянием его слов и решил стать бухгалтером.
Дайчи-сана я почти не выдумал. Проживал в нашей деревне одинокий и безобидный дедушка, умерший около десяти лет назад. К общению с молодежью или вообще кем-либо он особенной склонности, правда, не демонстрировал, но зато по общей конституции был близок к великому пророку Пути Небесной Гармонии. То есть невысок и строен. Да и имя его, означающее «Великая Мудрость», как нельзя лучше подходит для гуру. Пусть корпорация найдет своего мудреца и отстанет от меня.
— Интересный человек, наверное, — как будто бы для поддержания разговора произнес Ёкота. — Может быть, вы запомнили и другие его высказывания?
— Дайте припомнить, давно это было, — я изобразил усиленную мыслительную работу. — «Деньги не цель, а способ достижения гармонии тела и духа», «Небо не наполнит твою чашу, пока ты держишь ее перевернутой», «Лишь накопив все богатства мира, ты поймешь, что главное из них — это гармония в душе».
— Последнее я никогда не слышал, — с видимым сожалением вздохнул ревизор. Ничего удивительного, я выдумал это изречение только что, отталкиваясь от общих идеалов постулатов, вокруг которых Хидео-сан и строил свою секту. — А расскажите еще об этом мудреце. У вас не осталось его фотографии?
Совсем иначе заговорил, прекратил изображать безразличие и вообще контролировать своё лицо.
— Асагава-сан велела отвечать на все ваши вопросы. Увы, Дайчи-сенсей на моей памяти никогда не фотографировался. Но я немного рисую, могу попытаться его изобразить, если вам интересно.
Мне, в свою очередь, было любопытно, как представитель корпорации, распоряжающейся сотнями миллиардов, объяснит свой интерес к старику из деревни.
— Да, пожалуйста. Может оказаться, что этот человек — потерянный родственник одного из наших акционеров. И дайте мне, будьте добры, список оперативных затрат фонда за квартал.
В следующие полчаса Ёкото усиленно делал вид, что изучал полученный список, но на самом деле то и дело поглядывал, как я выполнял шариковой ручкой набросок по другую сторону стола. Воскресив в памяти облик старого Дайчи-сана, я придал ему некоторые черты, позаимствованные у прежнего Макото времен его главенства в «Пути Небесной Гармонии». Выражение лица, линию подбородка, слегка искаженную короткой бородой, мудрый прищур «добрых глаз». Старался сделать так, чтобы узнаваемыми остались оба. И любой, обладающий словесным описанием гуру, узнал его в нарисованном мной эскизе. Как и знакомые «старика из деревни» опознали бы его.
— Вот, простите за мой несовершенный стиль, — передал я портрет, когда с ним закончил. — Рисование — всего лишь хобби и настоящим мастерством я не обладаю, да и память на лица у меня хуже, чем на цифры.
На моем «шедевре» я намеренно сделал все ошибки начинающего художника, хотя мог бы обойтись и без них. И вот как-то так совпало, что каждая моя промашка отдаляла картину от скромного ворчливого пенсионера и приближала к основателю культа Тэнтёвадо. Не иначе как путь Небесной Гармонии направлял мою руку.
— Вы слишком строги к себе, Ниида-сан, рисунок хороший. А скажите, Дайчи-сан никогда не упоминал хризантемы? В любом контексте, — наверное, даже менее успешный физигномист, чем нынешний я, заметил бы, как внутренне напрягся проверяющий в ожидании ответа.
— Он как-то сказал «если будешь выбирать себе герб — бери цветок хризантемы, не ошибешься». Признаюсь, я так и поступил, когда меня попросили принять участие в самурайском карнавале. Советы Дайчи-сана никогда меня не подводили.
— Я вижу, что в фонде с отчетностью все прозрачно и нарушений нет. Позвольте мне на сегодня откланяться. Благодарю за ответы, — моё художество Ёкота-сан как бы невзначай убрал в папку, спрятав между уставом и отчетом об операционных расходах. То нетерпение, с каким мужчина хотел убраться из нашего кабинета, говорило, что он получил желаемое — то, зачем явился. След их обожаемого гуру.